Внезапная темнота с пугающей силой окутала сознание, гася последние романтические воспоминания сегодняшнего вечера. На лице Евгения заиграл калейдоскоп сменяющих друг друга чувств. Он вдруг кожей почувствовал, что женщина права: сжечь всех, пока они в одной куче! И сделать это должен он — мужчина, что бы эта незнакомая ему Юля могла растить своих детей, что бы Кира целовалась в подъезде с любимым парнем, что бы Москва, наконец, стала для коренных москвичей матерью, а не мачехой!

Он решительно отобрал у женщины сумку и, вынув своё удостоверение, быстро зашагал на вход в ночной клуб, всем существом ощущая, как ему не хочется туда!

— Это я послал свою сотрудницу, — Труханов сунул в нос одному охраннику служебное удостоверение. — Не хотел сам светиться. Мне срочно надо предупредить Станислава Кузьмича! Ведь у него сегодня много непростых гостей, — Евгений кивнул на машину авторитета.

Охранник посмотрел на него с безразличием идиота.

— Да, отойди ты! — прикрикнул на него Труханов. — Ты что никогда на стрелках не был? Сейчас как — раз поучаствуешь!

Наверно, он пёр с таким напором, что второй охранник, похожий на вместительный шкаф, пропустил его в клуб, даже не сообразив для начала воспользоваться своей рацией.

А третий, с мощным подбородком бывшего боксёра, стоящий в дверях в самом клубе, лишь криво усмехнулся, глянув на корочки Труханова.

— Где тут кухня? — громко спросил у него Евгений.

Его вопрос утонул в громкой музыке.

— Кухня где? — переспросил Труханов громче.

— Что, мент, за объедками с барского стола припёся? — Нагло глядя в глаза Труханову, заржал охранник.

— Рано ржёшь, — оборвал его смех Евгений, заскрежетав зубами. — Весело смеётся тот, кто смеётся без последствий! Быстро позови на кухню Станислава Кузьмича. Здесь скоро будет группа захвата и ОМОН. Надо срочно выводить отсюда некоторых гостей!

Труханов говорил так убедительно, что охранник бросился бегом исполнять его приказ.

— Где здесь кухня? — переспросил Евгений у другого, стоящего по — отдаль и наблюдавшего всю картину со стороны, амбала, похожего на жирную, тупую крысу, подумав: — Сколько же здесь этих крыс?

Амбал кивнул головой в сторону двери, мимо которой в это время прошёл молодой человек в дорогом костюме и белой рубашке.

Михаил вдруг понял, что со свадьбой он поторопился. Можно сказать, что толком и не разглядел своей невесты. С болью в душе он вспомнил глаза дочки, непонимающе смотревшие на него там в аэропорту, когда он провожал её и жену в Лондон. И когда последний раз звонила жена, ему показалось, что она была сильно пьяна.