Ощущая приятное покалывание в теле, парализованный этим ощущением и шоком, он в конце концов решился сам прикоснуться к ней, но она уже ушла. Он услышал шелест ее платья и щелчок захлопнутой дверцы.

Открыв свою дверцу, он почти вывалился наружу, но восстановил равновесие, почувствовав на плече ее руку.

– Вторую бутылку, – напомнила она ему.

Неуклюжими движениями он нащупал вино. Она взяла его за руку и прошептала:

– Шшш! Тихо!

И издала низкий горловой смешок.

Ничего не видя, он заковылял следом за ней по твердой, странно знакомой поверхности. Что-то задело его ногу – холодное, пушистое и влажное. Листовидные отростки кустов, предположил он.

– Опусти голову, – командовала она. – Осторожно, дальше ступеньки. Сюда. Почти пришли…

– Кассильда… – Он сжал ей руку. – У меня кружится голова.

Она засмеялась.

– Это вино!

– Постой, постой! – Он заставил ее остановиться. – Голова кружится.

Вытянул руку с бутылкой, нащупал твердую поверхность, оперся о нее костяшками пальцев и занял устойчивую позицию. Прислонился к стене, сухой и слоистой по ощущению, и постепенно головокружение прекратилось.

«Скверно, – подумал он. – От меня будет мало толку, если я не смогу владеть собой».

– Крепкая штука, это ваше местное вино.

– Еще несколько ступенек, – прошептала она.

И подошла ближе. Послышался звук скользящего шелка – упала одежда. Он обнял ее и остро ощутил прикосновение ее тела. Тяжесть бутылки заставила его руку заскользить вниз. Гладкие, крепкие ягодицы, совсем не как у Джулии, тело которой уже немного обвисло, не дрогнули под его пальцами; но эта чертова бутылка мешала!

– Господи! – прошептал он, горло перехватило от вожделения. – Хотел бы я вот так обнимать тебя всю оставшуюся жизнь…

Она засмеялась, снова хрипло, отодвинулась, потянула его за собой и сказала:

– Но это будет уже второе желание.