По дороге домой харен и его помощница заехали в сыск. Ранхаш уже привычно осведомился, есть ли что-то новое по делу Дешия, и надолго закрылся в кабинете с господином Раием, который горел желанием рассказать о своих изысканиях. Майяри всё это время сидела в приёмной с Лишием, расспрашивала его о Виидаше и его дядях и катала на подоле котят. В кабинет она не рвалась: слова господина Узээриша о её опыте в сыскной работе неожиданно царапнули совесть, и девушка решила, что нельзя позволять своему беспокойству за Ранхаша влиять на выполнение серьёзной ответственной работы, от которой могут зависеть чужие жизни. Мужу это не понравится. Да и чтобы защищать его, совсем необязательно заниматься сыскной работой. Достаточно просто быть рядом.

Может, ей поговорить с господином Шерехом и поинтересоваться, как можно стать телохранителем? Господин Шидай идею точно не оценит, а вот старый консер представлялся Майяри эдаким интриганом, готовым влезть по самую макушку в любую авантюру. И тогда Ранхаш от её зашиты не отвертится.

Всё же она до дрожи в пальчиках боялась его потерять.

– Менвиа что-нибудь ещё выкинула? – мрачно поинтересовался господин Шидай.

– Пока нет, – глаза сына мгновенно похолодели. – Мне доложили, что она сперва заехала в храм Ваирака, а затем отправилась домой.

Уточнять, что мать выскочила из храма с такой поспешностью, будто за ней Тёмные духи гнались, Ранхаш не стал.

– В храм? – Шидай досадливо поморщился. – Значит, Руахашу опять досталось… Ты мне чего сразу не сказал, что жениться её потащил? – оборотень неожиданно перешёл к обвинениям. – Я бы с вами съездил, посмотрел.

Лекарь выглядел искренне обиженным (но вероятнее просто хорошо играл обиду), и Майяри смущённо пробормотала:

– Там не было ничего интересного. И всё очень быстро…

– Так вас действительно можно поздравить? – распахнул глаза Казар.

И в этот момент в холл величественно вплыла госпожа Пандар, несущая на подносе две чарочки вина и душистый ломоть хлеба – подношение, с которым принято встречать молодожёнов у неё на родине.

– Э, нет! – воспротивился Шидай.

– Чего пасть открываешь, старый пёс? – зыркнула на него Пандар. – Сам-то вчера налакался.

– Пандар, да они оба дурные, когда выпьют! Тебе этот дом надоел?

– Дурными становятся, если радоваться нечему, – Пандар остановилась рядом с молодыми и поочередно звучно чмокнула сперва Ранхаша, а потом Майяри. – Да и вина там на донышке, и то водой колодезной разбавлено.

Майяри первая протянула руку, но Пандар ласково на неё цыкнула:

– Куда вперёд мужа? Ранхаш, не жмись. Боишься, что папка заругает? Так он сам всю ночь куролесил.