...Около пансионата его окликнул мальчишка. Штирлиц не сразу разглядел его в темноте, потом увидел белые зубы — мальчуган улыбнулся:
— Сеньор, если вы уплатите мне два доллара, я вам кое-что скажу.
— А что ты мне можешь сказать? — удивился Штирлиц, достав из кармана монету.
— Этого мало, сеньор, — сказал мальчик. — Дело касается не меня, а вас.
Штирлиц протянул ему еще одну монету:
— Слушаю тебя.
— Сеньор, дело в том, что другой сеньор, с которым вы приехали в город и пили воду возле остерии, уплатил мне песо за то, чтобы я прошел за вами по городу, вернулся и рассказал ему, где вы были и кого встречали.
— Да? Молодец, я тебя не заметил. Где ты оставил меня?
— В кафе «Ла ультима эсперанса», сеньор, когда вы пошли в дом, где живут шпионы, — ответил мальчишка и растворился в темноте...
«Вот так дела, — подумал Штирлиц. — А чему ты, собственно, удивляешься? Ты давно уже лишился права удивляться чему бы то ни было. Я лишил себя этого права, так точнее. Но это же какая-то мистика, Шиббл не мог быть в игре, немыслимо...»
Тем не менее в семейный пансионат Штирлиц не вернулся. «Черт с ним, с этим саквояжем, бельем и рубашками, деньги Роумэна меня пока что спасают, надо ложиться на грунт, искать квартиру, а не пансионат, в любом пансионате меня найдут, пусть их здесь даже две сотни, все равно это день работы для полиции, нужна какая-нибудь проститутка; тоже нельзя, на учете; но ни в отеле, ни в пансионате останавливаться теперь невозможно, ясное дело...»
Он отправился на центральную почту и, вспотев от волнения, заказал разговор с Голливудом; особого удивления в глазах сонной телефонистки не было. С Грегори Спарком соединили через сорок минут; не представившись, чуть изменив голос, Штирлиц сказал, что он уже на месте, но никак не дождется друга, посещает каждый день центральную почту, а писем все нет, надо срочно обсудить интересный сценарий за завтраком, что-нибудь в девять, но не позже половины десятого. Положив трубку, вытер пот со лба. «Я перехвачу Роумэна на улице; судя по тому, что Спарк слушал меня не удивляясь, не перебивая и не переспрашивая, Пол посвятил его во все».
Он только не мог себе представить, что, провожая Роумэна в Латинскую Америку, желая ему удачи, Макайр отправил в резидентуры шифротелеграммы, в которых обязывал своих сотрудников «обеспечить безопасность Пола Роумэна, выполняющего специальное задание, наладив — не ставя об этом