Помимо моральных мук, связанных с принудительным выдворением из конторы, Дед испытывал неслыханные муки физические. Нога под гипсом чесалась со страшной силой. Чего он только не придумывал, чтобы хоть как-то ослабить это омерзительное ощущение. Бурное воображение Деда рисовало отвратительную по своей реальности картину — группа членистоногих играет в футбол под железобетонным гипсом. И, представив это, он начинал чесаться весь.

Дед был так поглощен попыткой просунуть под гипс длинную линейку, чтобы почесаться, что не услышал звонка.

Дочь внесла телефон своему «головкой стукнутому» папе.

— Тебя!

Прервав бессмысленное занятие, Дед взял трубку.

— Привет! Это я, ежик резиновый с дырочкой в правом боку! — голос Рыси был весел и бодр. — Над чем бьется творческая мысль?

Этому звонку Дед был особенно рад. Было кому раскрыть свою израненную душу. Рысь же понял настроение по первым тактам арии Деда. Прикрыв трубку, он перебросился несколькими фразами с кем-то стоящим рядом.

— Старик, давай адрес! Сейчас приеду. Хорошие люди прикроют.

Не прошло и часа, как Рысь ввалился в квартиру. Нога под гипсом сразу перестала чесаться.

Вместе с Минаевым к Деду приехала Анна. Собственно, она и обеспечила побег товарища по партии из госпиталя и доставку его по назначению на своей новенькой «Оке».

«Тайная вечеря» проходила нетрадиционно до постности. Пили чай с вареньем. На большее «ослабленные организмы» были не способны. Одному предстояли уколы, другому был прописан полный покой без излишеств. Попытка приобщить Анну к офицерской традиции успеха не имела: Челленджер не терпела спиртного даже под патриотические тосты, кроме того, была за рулем. Глядя на приятелей, употребляющих необычный для них напиток. Анна вспомнила Дениса Давыдова:

Как оказалось, постельный режим и медицинские процедуры благотворно действуют на организм. Чувство долга притупляется, дыхание становится ровным без перебоев, связанных со стрессами, в разговоре появляются новые темы, в основном медицинского характера. Внешние раздражители начинают занимать в подкорке отнюдь не доминирующее место. А все это в комплексе позволяет несколько по-иному воспринимать происходящее, какими бы сенсационными ни были события.

Тем не менее натура опера брала свое: Дед и Рысь, лишенные возможности принять участие в деле, ощущали себя позабытыми-позаброшенными. То, что поведала Анна, повергло друзей в безысходное отчаяние. Без них произошли события, поставившие точку в затянувшейся истории.

За этими мрачными мыслями и застал их Олег. Еще у подъезда он отфиксировал стоящую «Оку» и почти с аптекарской точностью определил состав сходки и ее характер.