– На момент убийства ей было чуть за двадцать; значит, убийце – не меньше двадцати пяти. Мне это зафиксировать? – спросил Инь Цзянь.

– Если так, то запишите «двадцать восемь». Я говорила о психологической зрелости. В общем и целом, женщины на третьем и четвертом десятке в этом плане, как правило, года на три опережают своих сверстников-мужчин. Принимая это во внимание, убийца был старше своей жертвы по меньшей мере на восемь лет.

– А не может статься так, что убийцей была женщина? – полюбопытствовал Цзэн Жихуа. – А что, равные возможности распространяются и на убийц…

– Но чтобы жертвой тоже была женщина? Да еще и в расчлененном виде? – Му Цзяньюнь иронично глянула на него. – Почти все преступления такого рода, известные нам, совершены мужчинами. И в этом нет никакого сексизма – предполагать, что убийца был мужского пола. Не забывайте про бритву Оккама.

– Знать бы еще, кто и что ею бреет, – озадаченно пробурчал Цзэн Жихуа.

– Бритва Оккама – это из философии, – вместо Му Цзяньюнь пояснил Инь Цзянь. – Короче, не надо усложнять там, где для достижения истины хватает простого объяснения.

Он снова вернулся к блокноту и пометил там еще одну деталь:

«2. Мужчина, на момент убийства старше 28 лет».

– Жертва была студенткой университета, – продолжила Му Цзяньюнь. – Чувствительная, замкнутая, довольно высокого мнения о себе. Чтобы приблизиться к ней и завоевать ее доверие, кто-то должен был впечатлить девушку – помимо прочего, своими знаниями и характером. Вот почему я рекомендовала бы сузить профиль убийцы еще больше: он был хорош собой, образован и имел сравнительно высокий социальный статус.

– Вы в этом уверены? – спросил Инь Цзянь, откладывая ручку. – Девушка-то не то чтобы… Во-первых, не университет, а колледж при нем. Во-вторых, успеваемость так себе. И, если совсем уж откровенно, внешность вполне заурядная. Откуда такие завышенные ожидания в отношении кого-то другого?

Му Цзяньюнь сочувственно улыбнулась:

– Такие, как она, склонны требовать от других более высоких стандартов, чем ожидают от себя. Несмотря на эмоциональную вроде бы зрелость, во многих других отношениях она была средненькой. В таких людях, как правило, сидит комплекс неполноценности, связанный как раз с их тщеславием. Поэтому на окружающих, в целом равных ей, она смотрела свысока, в то время как сама стремилась к общению с теми, кто занимает более высокое положение – эдакий способ повысить свой статус и компенсировать свою неполноценность. И напротив, тот, кто уже имеет вес в обществе, с окружающими обычно ровен, потому что ему нет необходимости самоутверждаться.