Она его ранила, снова. Он бросит ее, снова.
И она кидается в ванную, влетает, не постучав. Он уже под душем, но она без колебаний бросается под воду. Повиснув у него на шее, она без конца целует его. Без конца просит прощения.
– Ты совершенно сумасшедшая! – говорит Александр.
– Да!
Она хохочет, он прижимает ее к себе.
На какое-то мгновение, столь же мимолетное, сколь пленительное, он забывает, что когда-то хотел умереть.
Как ты посмела, мой ангел? Он прикасался к тебе… И ты это позволила… Ты напускаешь на себя важный вид, но ты просто шлюха, потаскуха. Полное ничтожество. Но никто не имеет права к тебе прикасаться. Никто, кроме меня. Ты это знаешь, но решила причинить мне боль. И у тебя получилось, должен признать! Браво, мой ангел: моя ярость отныне не знает пределов. Мне придется напомнить тебе правила. Увидишь, как дорого тебе придется заплатить за то, что не слушалась меня. За то, что обманула меня, предала. Может, ты хочешь спровоцировать меня? Бросить вызов? Наверняка для того, чтобы посмотреть, на что я способен. Ты увидишь, мой ангел. Очень скоро, обещаю.
Как ты посмела, мой ангел?
Он прикасался к тебе… И ты это позволила…
Ты напускаешь на себя важный вид, но ты просто шлюха, потаскуха.
Полное ничтожество.
Но никто не имеет права к тебе прикасаться. Никто, кроме меня.
Ты это знаешь, но решила причинить мне боль.
И у тебя получилось, должен признать! Браво, мой ангел: моя ярость отныне не знает пределов.
Мне придется напомнить тебе правила.
Увидишь, как дорого тебе придется заплатить за то, что не слушалась меня. За то, что обманула меня, предала.
Может, ты хочешь спровоцировать меня? Бросить вызов? Наверняка для того, чтобы посмотреть, на что я способен.
Ты увидишь, мой ангел.
Очень скоро, обещаю.