ДетективыШкола безумиястр 2
Светлый фон
Она еще долго кричала, после того как они ее бросили — вкладывая в крик все свои силы, все, что у нее было, — но это не помогло. Ведь как можно кричать, когда вам в рот запихнули полотенце и обмотали его вокруг головы. У полотенца был затхлый привкус, как будто оно пролежало в ящике комода целый год. Она представила себе, как Маккензи, Элиза или кто-то еще из девочек нашли его в бунгало и засунули в ярко-розовый рюкзак. Вместе с веревками, которыми она теперь была привязана к дереву.

Она отчаянно пыталась освободиться от пут, но девочки связали ее крепко, чтобы не дать сдвинуться с места. Одна веревка была крепко затянута у нее под грудью. Другая — туго давила на голые бедра, больно впиваясь в мягкую бледную кожу.

Она отчаянно пыталась освободиться от пут, но девочки связали ее крепко, чтобы не дать сдвинуться с места. Одна веревка была крепко затянута у нее под грудью. Другая — туго давила на голые бедра, больно впиваясь в мягкую бледную кожу.

Слезы прекратились, но лицо все еще было мокрым и зябло в весеннем ночном воздухе. Болел затылок — в том месте, где она ударилась им о дерево. Она знала, что разбила его до крови, потому что волосы уже слиплись коркой.

Слезы прекратились, но лицо все еще было мокрым и зябло в весеннем ночном воздухе. Болел затылок — в том месте, где она ударилась им о дерево. Она знала, что разбила его до крови, потому что волосы уже слиплись коркой.

Сколько бы раз она ни билась головой о дерево, сколько бы ни плакала, девочки не знали жалости. Осыпали ее оскорблениями. Хохотали над ней. Даже плевали в нее.

Сколько бы раз она ни билась головой о дерево, сколько бы ни плакала, девочки не знали жалости. Осыпали ее оскорблениями. Хохотали над ней. Даже плевали в нее.

Она на миг умолкла и прислушалась. Помимо звуков леса — стрекота насекомых и уханья далекой совы, — вокруг царила тишина. Даже приглушенные шаги девочек по тропинке, ведущей к домику, стихли.

Она на миг умолкла и прислушалась. Помимо звуков леса — стрекота насекомых и уханья далекой совы, — вокруг царила тишина. Даже приглушенные шаги девочек по тропинке, ведущей к домику, стихли.

До полуночи оставался еще час, и она понятия не имела, как долго они продержат ее здесь. Маккензи, конечно же, не сказала, как и остальные девочки. И поскольку ей не оставалось ничего другого — и горло еще не осипло, — она сделала единственное, на что была способна.

До полуночи оставался еще час, и она понятия не имела, как долго они продержат ее здесь. Маккензи, конечно же, не сказала, как и остальные девочки. И поскольку ей не оставалось ничего другого — и горло еще не осипло, — она сделала единственное, на что была способна.