ДетективыШкола безумиястр 283
Светлый фон
Три дня подряд она носила один и тот же бюстгальтер и трусы. Они по-прежнему выглядели не такими грязными, как ей хотелось бы. Ладно, ничего страшного — время, проведенное в подвале, сделает свое дело. Она не сомневалась: кто-нибудь наверняка свяжется с родителями Элизы. Скорее всего, они первыми войдут в дом. (У них наверняка имеется запасной ключ, который Элиза дала им на всякий случай, но Грейс тем не менее оставила и переднюю, и заднюю двери незапертыми.) К тому времени от Элизы уже будет исходить запах, и этот запах приведет их в подвал, где они найдут свою дочь и… Грейс.

В подвале она стояла на холодном цементном полу и ждала, когда глаза привыкнут к темноте. Почти не думая об Элизе, болтавшейся в петле всего в паре футов от нее. Как только глаза привыкли, направилась к двери в углу. Внутри уже была приготовлена пара наручников, а также полоска изоленты — из того же рулона, которым они заклеили рот Терри ранее днем.

В подвале она стояла на холодном цементном полу и ждала, когда глаза привыкнут к темноте. Почти не думая об Элизе, болтавшейся в петле всего в паре футов от нее. Как только глаза привыкли, направилась к двери в углу. Внутри уже была приготовлена пара наручников, а также полоска изоленты — из того же рулона, которым они заклеили рот Терри ранее днем.

Грейс сунула одежду в мешок для мусора, завязала его и швырнула в другой конец прачечной. Затем заклеила рот изолентой, прижала ее, чтобы та не отклеилась, опустилась на пол и, подняв руки, сумела застегнуть на обоих запястьях наручники. Ей уже несколько часов хотелось в туалет, и теперь, сидя в одиночестве в тесном темном пространстве, она опорожнила мочевой пузырь. Теплая моча пропитала трусы и стекала по ноге, собираясь лужей на полу.

Грейс сунула одежду в мешок для мусора, завязала его и швырнула в другой конец прачечной. Затем заклеила рот изолентой, прижала ее, чтобы та не отклеилась, опустилась на пол и, подняв руки, сумела застегнуть на обоих запястьях наручники. Ей уже несколько часов хотелось в туалет, и теперь, сидя в одиночестве в тесном темном пространстве, она опорожнила мочевой пузырь. Теплая моча пропитала трусы и стекала по ноге, собираясь лужей на полу.

Она вспомнила, как Элиза любила рассуждать о важности повествования. Рассказать суду хорошую историю, заставить судью и присяжных понять отправную точку. Грейс отлично это знала. Ей уже доводилось изображать жертву. Она знала, чего от нее будут ждать. Как она постарается никому не смотреть в глаза. Как будет вздрагивать, когда кто-то закроет дверь или подойдет слишком близко.