Столько всякой дряни... типо любви к блескам!.. как же мня это уже достало!

— Достало!.. — прошипел я, еще сильнее стискивая свою башку.

— Что с вами? — тихо поинтересовался двести пятый, наклонившись поближе.

— Голова... скоро лопнет уже... — прошипел я, стараясь успокоить вихрь воспоминаний в своей башке.

Сделать так, чтобы эти прослойки знаний, привычки, характеры, жесты, мимика, лица, знания, иных людей, взбитые в мутную взвесь, поднятые верх, всего лишь одним вопросом с самой глубины памяти, вновь заняли свои места, осев на им положенные глубины, не отсвечивая пред разумом.

— Это... опасно? — еще сильнее обеспокоился мужчина, инстинктивно нащупав рукоять пистолета у себя за пазухой.

— Опасно... если я вот возьму... и нафиг сорвусь.

Надоело уже играть незнакомцев везде и всюду!

— Приветствуем вас на Воронежской арене боёв без правил! — проорал диктор во всё горло, как кажется, даже перекрикивая громкость массивного усилителя — Сегодня, на нашей арене под отрытым небом, два крайне необычных кандидата на титул чемпиона!

Еще каких необычных! Собственно я, с видом шкета десяти лет, что еще совсем недавно под юбкой ползал и титьку сосал.

— Да у него же молоко на губах не обсохло!

И, местная знаменитость, парень лет пятнадцати-семнадцати, взлетевший вверх по рейтовой лестнице со скоростью ракеты.

— Я люблю тебя, Макс!

— Мы все тебя любим, красавчик!

Кажется, он специально это сделал, так резко ворвался в этот кровавый спорт и так резко взлетел, набив морды до состояния каши даже самим организаторам, что хотели его приструнить за излишнее рвение. Возможно, поступил так даже ради вот таких вот криков девочек! — взглянул я в сторону явно красующегося пацана, гарцующего пред текущими и визжащими самочками, заполонившие собой всю противоположную часть арены.

Но скорее все же ради нас. Что бы МЫ заметили и пришли его куда либо уговаривать. Не зря ж «рекламу» по ТВ крутим? А девочки... ну так, для понта-дела. Просто приятно общество течных сучек, и не более. Молодость, что тут скажешь?

А погода нынче хорошая! — взглянул на совсем недавно стемневшее небо, заполненное миллиардом звезд. — тепло, свежо и мухи не кусают! Точнее, днем уже давно и сильно жарко! И мухи кусаются... Июнь на юге... это жопа! Но сейчас, ночью — нормально! А местные развлекаются как могут, устраивая вот такие вот «показательные выступления». Правда в основном на таких аренах-ямах дерутся военнопленные, или совсем отмороженные кадры, у которых шансов уйти с арены живыми, все равно нет.

И я понимаю местных! С одной стороны у них Кубань и Кавказ, где наркоты, привозимой с еще более далёких земель, столько, что, наверное, всё население по весу будет меньше. С другой — Москва, и вообще столичный регион, где в последнее время жизнь без допуска от западных господ стала совсем уж черной. С третьей — Украина... а, простите — Великая Польская Империя! Что подмяла под себя как Украину с Белоруссией, так и Литву, Латвию, Эстонию и Молдавию. И по-моему, останавливаться и близко не планирует, хоть и уже исполнила свою давнею мечту, быть «от море до море».