Когда карета стала подъезжать к будущему дому Мэриэнн, девушка припала к окошку и ахнула от изумления. То здание, в котором ей предстояло жить, представлял собой небольшой дворец. Замок представлял собой полукруг с двумя башнями по краям.
К зданию вела вымощенная булыжником дорога, а по её краям раскидывалась роскошная аллея аккуратно постриженных кустарников кипариса.
Несмотря на то, что карета только приближалась к затейливо кованным огромным воротам, всю красоту замка уже можно было разглядеть.
Нянечка в испуге за свою воспитанницу, взглянула в окно, чтобы узнать причину удивления Мериэнн. Когда же и она увидела этот особняк, женщина охнула вслед:
– Вот это да! Видно, что этот род приближён к королю. Какая роскошь!
– И мне здесь жить? Да ведь этого не может быть! Я никогда в жизни не видела таких особняков!
– Не иначе как королевский замок… – будто не слышав девушку, няня продолжала мыслить вслух.
Ворота с шумом открылись, и карета, медленно покачиваясь, въезжала в аллею. Даже несмотря на позднюю осень, виды поместья Бенет поражали своей красотой.
Карета, обогнув центральный фонтан, в центре которого высилась статуя Амура и Психеи, остановилась у лестницы, которая вела к главному ходу.
Кучер, спустившись с кареты и пустив маленькие ступеньки, открыл пассажирскую дверь, предварительно подав руку. Первым делом вышла нянечка, а затем, следом за ней, вышла растерянная Мериэнн, которая чувствовала себя чужой и невзрачной среди этой величественной красоты. Но как только среди толпы слуг она увидела приближающее знакомое лицо её новоиспечённого мужа, девушка засияла.
Хейвуд спешил быстрее подойти к своей возлюбленной. Его юношески красивое лицо озарилось улыбкой. Мистер Бенет наспех поклонился и поцеловал руку нянечке, а затем с жарким пылом обнял свою жену:
– Мериэнн, как же я рад, что ты наконец-то приехала! – прошептал Хейвуд.
– Я тоже очень рада нашей встрече, – благоговейно прошептала разомлевшая от счастья Мериэнн.
– Я считал дни, когда мы с тобой сможем увидеться вновь. Теперь это твой дом, – нежно, тепло и интимно, Хейвуд поцеловал жене мочку уха. Нянечка покраснела от столь открытых выражений чувств.