Исполинский силуэт верзилы-блондина вырисовывался в светлом прямоугольнике дверного проема. Паоло прикрыл ладонью рот Мириам Ву и, нагнувшись, прошептал ей на ухо: «Тихо, молчи».

Среди выступов корней он поискал и нащупал камень размером больше своего кулака. Перекрестился. В первые за всю свою небезгрешную жизнь он был готов, если надо, убить человека. Измотанный и избитый, он знал, что еще одного раунда ему не выдержать. Но никто, даже это чудовище, оплошность природы, не сможет драться с проломленным черепом. Пощупав камень, Паоло почувствовал, что у него овальная форма и острый край.

Верзила-блондин дошел до угла дома, потом описал большую дугу по двору. Остановился он в десяти шагах от того места, где затаил дыхание Паоло. Громила прислушивался, но он не знал, где именно их поглотила ночь. Через несколько минут он, видимо, понял, что эти высматривания ничего не дадут, решительно развернулся и вернулся в здание. Спустя несколько минут он погасил всюду свет, вышел с сумкой и, сев в белый «Вольво», рванул с места и скрылся на лесной дороге. Паоло слушал, пока шум мотора окончательно не исчез вдали. Опустив взгляд, он увидел, как блестят в темноте глаза девушки.

– Привет, Мириам, – сказал он. – Меня зовут Паоло. Можешь меня не бояться.

– Я знаю, – ответила она слабым голосом.

Паоло обессиленно прислонился к корням дерева, чувствуя, что адреналин в крови упал до нуля.

– Сил нет встать, – сказал он. – А надо. По другую сторону дороги стоит машина, до нее отсюда метров сто пятьдесят.

Верзила-блондин притормозил и остановился на площадке для отдыха чуть восточнее Нюкварна. Он чувствовал себя совершенно разбитым и сбитым с толку, голова была как чужая.

Никогда в жизни до сегодняшнего дня он не выходил из драки побежденным. И отделал его Паоло Роберто… боксер. Похоже на кошмарный сон, какие случаются беспокойными ночами. Он не мог взять в толк, откуда взялся Паоло Роберто. Тот ни с того ни с сего вдруг очутился на складе…

Просто бред какой-то.

Удары Роберто были нечувствительны, что и неудивительно. Но пинок в пах был очень даже ощутим. А от чудовищного удара по голове у него в глазах померкло. Он провел пальцами по затылку и нащупал огромную шишку. Если надавить пальцами, то боль не чувствовалась, но голова кружилась и все ощущалось как в тумане. К немалому удивлению, проведя языком, он почувствовал, что лишился зуба в левой половине верхней челюсти, а во рту был привкус крови. Зажав нос между большим и указательным пальцами и осторожно потянув его вверх, он расслышал какой-то треск в голове и понял, что нос сломан.