Бьёрк задумался.

– У меня тоже есть условие, – добавил Микаэль. – Цена моего молчания – ваш всеобъемлющий рассказ о том, что вы знаете. Узнай я, что вы что-то утаили, все наши договоренности аннулируются. Тогда я позабочусь о том, чтобы ваше имя появилось на первой странице каждой шведской газеты, в точности как я сделал в деле Веннерстрёма.

При мысли об этом Бьёрка пробрала дрожь.

– Ладно, – согласился он. – Выбора у меня нет. Вы обещаете, что мое имя не появится в публикации «Миллениума», а я расскажу вам о Зале. И в связи с этим мне необходима защита как источнику информации.

Он протянул руку, и Микаэль пожал ее. Он только что пообещал пособничать в сокрытии преступления, и это было ему отнюдь не по нутру. Но его обещание не писать о Бьёрке касалось только его самого и журнала «Миллениум». Даг Свенссон уже описал всю историю, включая Бьёрка, в своей книге, и книга эта будет опубликована. Микаэль был полон решительности способствовать этому.

Сигнал тревоги поступил в полицейское отделение Стренгнеса в 15.18. Звонок был сделан на коммутатор отделения и шел не из центральной диспетчерской. Владелец дачи по фамилии Эберг, живущий чуть восточнее Сталлархольмена, сообщил, что слышал выстрел и пошел узнать, в чем дело. Он обнаружил двоих мужчин с серьезными повреждениями. Ну, один из них вроде не то чтобы избит, но сильно мучается. Дача принадлежала Нильсу Бьюрману. Да, да – тому самому покойному адвокату Нильсу Бьюрману, о котором так много писалось в газетах.

Загрузка у полицейских Стренгнеса в то утро была очень значительной: они проводили давно запланированную масштабную проверку дорожного движения в коммуне. Не успела эта работа закончиться во второй половине дня, как поступило экстренное сообщение об убийстве пятидесятисемилетней женщины ее сожителем в местечке Финнинге. Почти одновременно с этим в квартире в Стургерде начался пожар, приведший к человеческой жертве. А затем, как будто этого мало, в районе Варьхольмена, по дороге на Енчёпинг, произошло лобовое столкновение двух автомобилей. Сообщение о выстреле поступило через несколько минут после этого, так что бóльшая часть полицейских ресурсов уже была задействована на других заданиях.

По полицейским каналам дежурная знала о событиях, происшедших утром в Нюкварне, и сообразила, что это может иметь отношение к следствию по делу Саландер. Поскольку расследование касалось и Нильса Бьюрмана, она пораскинула мозгами и приняла меры сразу по трем направлениям. Она откомандировала один из полицейских микроавтобусов – единственный доступный в этот сумасшедший день в Стренгнесе – в Сталлархольмен. Потом позвонила коллегам в Сёдертелье и попросила о помощи. Но там полиция испытывала не меньшее напряжение, так как много сотрудников было занято на раскопках вокруг сгоревшего склада к югу от Нюкварна. Но вполне допустимая взаимосвязь между событиями в Нюкварне и Сталлархольмене заставили дежурную в Сёдертелье направить две полицейские машины в Сталлархольмен, на подмогу патрульным Стренгнеса. И наконец, в-третьих, дежурная в Стренгнесе решила позвонить инспектору криминальной полиции Яну Бублански в Стокгольм. Ей удалось дозвониться ему на мобильник.