– В общем, ты нашел, чем себя занять? – улыбаясь, спросила Оксана.

– Я даже не представляю, сколько это может занять времени. Но, я всегда в твоем распоряжении, дорогая.

– Вообще, я хочу тебе помочь.

– Вот и отлично! А где Слава? – спросил Андрей.

– Вышел пройтись, – грустно ответила Оксана.

– Ой, не самое лучшее место и время.

– Мы на ладони?

– Пока мы сидим в съемной квартире крупного города, где даже соседи по лестничной клетке могут друг друга не знать, не говоря уже об участковом, которого никто никогда в глаза не видел, мы в относительной безопасности. Но лишний раз выходить, чтобы случайно попасться постовому, который именно сейчас разглядывает последние данные с твоей фотографией, лучше не стоит.

– Мы только и делали, что гуляли, – заметила Оксана.

– Мы молодцы, что тут еще сказать. Но, мы и на машинах, объявленных в розыск, или краденных, полстраны проехали, и ничего… почти ничего. У нас что-то с психикой не то было, или с головой…

– Было?

– И осталось. – Андрей рассмеялся. – Но, не просто так у меня руки в последнее время дрожали, сразу же, как я садился за руль. Видимо, это приходит со временем. Острое чувство опасности. – Андрей примолк и вдруг моментально побледнел.

– Что с тобой? – обеспокоенно спросила Оксана.

– Вместе с чувством вины, – задумчиво произнес Андрей.

– Ты о чем, Андрей?

– О твоем отчиме, о двух пацанах, что я положил на речке, о расстреле аула, о перестрелке в Тюмени, о полицейских машинах, что я расстреливал, о мальчике, чьи мозги я вышиб, о Грифеле… О Петре Ильиче, о Маше…

– Андрюша. – Оксана обняла возлюбленного.

– Мы чудовища… – глухо произнес Андрей.

– Мы выросли и жили среди чудовищ, мы живем среди них, – прошептала Оксана. – Это не наша вина.

– А чья?..