– Что, дорогая?

Оксана медленно перевела взгляд на Андрея и побледнела.

– Что с тобой? Давай присядем! Оксана!

Усевшись на лавку, Андрей схватил Оксану за руку. Та, не говоря не слова, передала Андрею телефон.

– Прочти все сам, пожалуйста, я… у меня… – Оксана закрыла лицо руками.

Чем больше Андрей читал, перескакивая с новости на новость, с сайта на сайт, тем лицо его становилось мрачнее.

Он привлек Оксану к себе и обнял ее.

Оксана глубоко выдохнула и, распрямившись, села, прижавшись к Андрею.

– Что там? – робко спросила она. – А то я не успела.

– Мария попала в психиатрическую лечебницу в Волгодонске, потом ее перевели в Ростов, а три дня назад увезли в Москву.

– Настолько серьезно у нее может быть это все? – спросила Оксана.

– Не знаю, но, думаю, дело в другом. В чем-то другом…

– А Слава… – Оксана заплакала. – Как же…

– Два дня его уже нет в живых. Пишут, что он пришел с повинной, – я не верю, – готовился оправдательный приговор, или что-то такое, и все обвинения с него должны были быть сняты. Но инициаторы его заключения решили не давать делу обратный ход, и для этого убрали главного свидетеля, являющегося виновным в преступлении. Какая-то ерунда…

– Думаешь, если бы они с Машей остались где-нибудь, еще тогда, давно, когда он за ней вернулся из тюрьмы, или уехали бы без нас, все бы кончилось хорошо?

– Не знаю, – вздохнув, ответил Андрей. – Все это как-то связано, думаю. И совсем не просто. Я… я не знаю, Оксана.

– Мы остались одни?

– Да, совсем одни.

Дойдя до набережной Амура, они остановились, глядя на багровый закат.

– Амур-батюшка, – проговорил Андрей. – Вон там, – указал он в сторону противоположного берега, – совсем рядом Китай.