Камеры углублялись в лес, как в игре. Первый солдат. Легкий туман между деревьев. Солдат два. Домик мельком, похож на хижину вдалеке. Ствол автомата. Третий солдат. Бежит через вереск, присел за пнем, домик уже ближе.

– Первый, четвертый, готовы к штурму, прием.

– Четвертый, первый, ждите команды, прием.

Электронная война. Прямо из глубин леса. Мунк не отрываясь смотрел на экран, когда солдаты приблизились к посеревшей от времени двери.

– Это первый, тишина, ждите команды.

В комнате наступила абсолютная тишина. Еще стволы винтовок над вереском. Палец, поднятый вверх перед одной из камер у двери.

Жестикуляция. Солдат в маске поменялся местами с другим. Теперь уже двое у двери, остальные прикрывают окна. Хижина глубоко в лесу. Иван Хоровиц.

Скоро все закончится.

Наконец-то.

– Пошел!

И тут изображение на экране вдруг взорвалось. Дымовые гранаты. От двери полетели щепки. Стекла разбились. Первый солдат вбежал в хижину, камера отчаянно искала вокруг. Другой через окно. Дым. Хаос. Уже не было видно происходящего. Вдруг тишина в рации прервалась, и дым опустился.

– Он здесь.

– Твою мать.

Перчатка, указывающая на безжизненное тело, свисающее с потолка.

– Первый, третий, мы взяли его. Но он давно здесь.

– Третий, первый, идентифицируйте.

Та же перчатка на горле почти сгнившего трупа. Показался военный жетон.

– Первый, третий, это он. Хоровиц. Но как вы видите. Ни черта он не мог сделать. Он давно мертв.

Одна из камер переместилась на пол, когда солдата скрутило от стоявшего в хижине запаха.

– Это Орел, – серьезно произнес Эдвардсен.