– У меня осталась еда с обеда. Если тебя устроят курица и рис.

В последнее время Иэн питался в основном рисом и жилистым мясом, так что курица с рисом в прямом смысле была последним блюдом, которое ему хотелось.

– Круто, Мэдс. Я скоро вернусь с разной вкуснятиной и вином. Джоанна, нам многое нужно наверстать!

Выезжая с подъездной дорожки, Иэн вилял так, словно обкурился травы. Остановившись у обочины, он несколько раз ударил по рулю. Девяносто дней на этом треклятом солнце, а теперь еще и эта хрень дома. Поколебавшись всего секунду, Иэн решил съездить в «Гамбино» и пропустить там стаканчик, а уже затем отправиться в торговый центр.

«Стаканчик» обернулся двумя бокалами белого вина, которое Иэн пил без всякого удовольствия, с тех пор как поклялся больше не притрагиваться к водке, сделавшей его угрюмым типом с бессонницей и чуть не разрушившей его брак. Иэн поднимал взгляд от барной стойки только для того, чтобы сделать очередной заказ и оплатить его. Подававшая напитки симпатичная девушка встала перед ним, опершись на локти.

– Тяжелый день?

– Не то слово.

Выйдя на улицу, он поехал в «Уолмарт». Иэн засиделся в ресторане, так что он торопливо пробежался между полками, схватил французский багет, по упаковке мягкого и твердого сыра, салями, оливки и виноград и спешно расплатился на кассе.

Во время нигерийской командировки пить не разрешалось, так что после трех месяцев без алкоголя вино ударило Иэну в голову. Щурясь, он с трудом ехал по улицам маленького городка из «Уолмарта» в винный магазин. Купив женщинам две бутылки хорошего шардоне, Иэн с тоской посмотрел на свою любимую водку, «Столичную Элит». Постояв еще одну мучительную секунду, он взял бутылку пино-гри, ставшего для него безопасной альтернативой водке, оплатил его и шардоне на кассе и зашагал прочь. По пути домой у Иэна стало сосать под ложечкой.

Войдя на кухню с пакетами, Иэн воскликнул:

– Вечеринка начинается!

Мэдди вышла из ванной на первом этаже, приложив палец к губам:

– Давай отложим ее минут на двадцать. Я только уложила Чарли в постель.

Иэн кивнул.

– Я поднимусь и поцелую его на ночь.

– Ты разбудишь его, – сказала Мэдди.

Поразмыслив над ее словами, Иэн ответил:

– Я сто лет его не видел. Я поцелую его на ночь. Без твоих причитаний желательно.

Войдя в комнату, где они с Мэдди еще недавно частенько стояли, держась за руки и глядя на колыбельку Чарли, Иэн сел на край кровати. На тумбочке Чарли стояла маленькая пластмассовая чашечка с водой и лежала трубка радиотелефона, установленного в главной спальне. У Чарли никогда не было детских стаканчиков. Когда Мэдди однажды купила такой стаканчик, Иэн попросил ее его выбросить. Сам его вид был для Иэна невыносим. Иэн знал о своей психологической патологии и много раз говорил сам себе, что ему нельзя иметь детей.