Ее противник, полицейский, стоял ссутулившись, и шея его была вытянута таким образом, что голова оказалась впереди туловища, придавая ему сходство с грифом. Увидев, что я приближаюсь, он распрямился и втянул голову, отчего кожа у него под подбородком собралась складками.
– Все в порядке? – спросил я полицейского.
– Так точно, сэр.
«Так точно, сэр». Я терпеть не мог эти армейские замашки, перенятые полицейскими служащими, все эти псевдовоинские звания, субординацию и все прочее из той же оперы.
– Вольно, – пошутил я, но полицейский, сконфузившись, уставился себе под ноги. – Привет, – произнес я, обращаясь к девчонке, которая выглядела класс на седьмой-восьмой. Я не припоминал, чтобы она училась в одной параллели с Джейкобом, но она вполне могла бы там учиться.
– Привет.
– Что у вас тут за проблема? Возможно, я смогу помочь.
– Вы же папа Джейкоба Барбера, да?
– Совершенно верно.
– А вы разве не полицейский или кто-то в этом духе?
– Всего лишь помощник окружного прокурора. А ты кто?
– Сара.
– Сара. Так, Сара, из-за чего сыр-бор?
Девочка замялась. Потом выпалила:
– Просто я пытаюсь объяснить офицеру, что вовсе не обязательно отбирать у меня толстовку, я могу убрать ее в шкафчик или вывернуть наизнанку или еще что-нибудь. А ему не нравится, что на ней написано, даже если это никто не увидит, и вообще, подумаешь, это ведь всего лишь
Она не договорила последнее слово:
– Не я придумываю эти правила, – уперся полицейский.