Свекровь глянула на Василису.

— Вот ты девушка разумная, — сказала она, затем кивнула в сторону Ани. — Скажи ей, что внук мой хоть и балбес, а все же парень неплохой. Согласись?

— Целиком и полностью, — со смехом ответила Василиса. — Эй, неплохой парень, не прячься там, — она глянула в сторону коридора, где маячила долговязая фигура Костика. — Блины — просто пальчики оближешь!

— А тебе, Анечка, нервы подлечить стоит, — продолжала зудеть свекровь. — От этих проклятых нервов все болезни.

Аня заварила кофе и, взяв поднос в руки, начала расставлять на него чашки.

— Нервы, говорите? — мельком глянула она на свекровь. — Нервы подлечить стоит. Здесь недалеко есть хороший санаторий, многопрофильный. Очень хвалят, между прочим.

— Ты о чем? — уставилась на нее Фаина Леонидовна.

— О том же, о чем и вы. О нервах.

— Анюта, ты хочешь сказать, что путевку в санаторий взяла? — спросила свекровь и испуганно посмотрела на Василису.

— Взяла? — громко повторила Аня. — Это, Фаина Леонидовна, в ваши времена путевки брали, а в наши их покупают, причем за приличные деньги! Так что нервам моим ничего не угрожает, можете не беспокоиться.

Фаина Леонидовна обиженно поджала губы и начала с усердием греметь чайником.

— А с чего ты взяла, что убийца этот из творческой среды? — спросила Аня, медленно потягивая из чашки кофе. — Потому что он убивал исключительно красивых женщин?

Василиса, перелистав глянцевый журнал без обложки, который валялся на журнальном столике очевидно не один год, захлопнула его и отодвинула в сторону.

— Понимаешь, Аня, я, естественно, на месте преступления ни разу не была. Да меня туда никто и не пустил бы. Так, рядом с квартирой толкаюсь, слушаю сплетни от народа… А вот наш фотокор — Женька Крюков, если помнишь, — тот каждый раз там ошивается и снимки делает чуть ли не в ансамбле с экспертами. Публиковать, само собой, мы их не имеем права, разве что после небольшой обработки, но для того, чтобы изложить материал эффектно, это очень помогает.

— А ему что, по должности можно?

— Да ничего ему не можно, — махнула рукой Василиса. — Просто у него какое-то знакомство в убойном отделе имеется, и как только случается очередное преступление, он узнает об этом едва ли не первым. Еще и левое удостовереньице себе состряпал, чтобы проходить без помех. Представляешь?

— Ну, здесь ты меня, скажем так, ничем не удивила, — усмехнулась Аня. — Женька всегда был парнишкой целеустремленным, не чета теперешним мямлям. И обеспечен, и собой хорош…

— Вот-вот, парнишкой до сих пор так и бегает со своим фотоаппаратом. А мужику, между прочим, уже за тридцать.