– Нет, – повторила Эмма, округляя рот в беззвучном крике.

Ее отец брел по мелководью, он поднял Дэннер и затолкнул ее в распахнутую дверцу на груди лося.

Что он делает?

«Это волшебный фокус, – решила Эмма. – Все равно что уложить женщину в коробку перед тем, как распилить ее пополам».

Потом она увидела, как ее отец взял прямоугольный красный предмет на носу каноэ.

Даже из своего укрытия за пикапом Эмма почуяла запах бензина. Он полил бензином Фрэнсиса и каноэ. Она слышала, как жидкость выливалась из горлышка и расплескивалась повсюду.

Ей нужно было пописать. Немедленно.

Она опустилась на четвереньки и поползла к лесу за пикапом, ощущая мочевой пузырь как жесткий, болезненно сжатый кулак внутри себя. Вскоре она нашла дерево, за которым можно было укрыться, не теряя из вида пляж, спустила шорты и нижнее белье. Эмма ненавидела делать это на улице. Никогда не знаешь, что за насекомые могут прятаться в листве. Или змеи. Однажды она слышала историю о девушке, которая вышла пописать из кемпинга, и змея заползла прямо в нее. Потом у нее появились змееныши. Мэл заявила, что это неправда, потому что змеи откладывают яйца. «Может быть, они вылупились из яиц уже внутри», – сказала Эмма. Неизвестно, произошло ли это на самом деле, но ясно, что когда писаешь в лесу, то с тобой могут случиться всякие ужасные вещи.

Когда Эмма приступила к делу, сидя на корточках на опавшей листве и держась рукой за тонкую березку, она услышала, как кто-то идет по лесу. Но уже было слишком поздно, и она не могла прерваться на середине и спрятаться. Поэтому она нагнулась как можно ниже и продолжила, пока фигура шла по тропинке слева от нее. Затаив дыхание, Эмма смотрела, как Уинни проходит не более чем в десяти футах от нее.

Уинни была одета в такой же наряд, как в тот день, когда она прыгнула в бассейн и спасла жизнь Эмме. Ее парик выглядел как точная копия парика Дэннер, словно они с Дэннер – родные сестры.

Может быть, это тоже часть фокуса.

Эмма все еще писала, и ей казалось, что это будет продолжаться бесконечно, когда Уинни вышла из леса и направилась к пляжу.

– Ты опоздала, – услышала она голос своего отца.

Уинни приблизилась к каноэ, но держала голову опущенной, словно осматривала землю перед собой.

Она тихо спросила про куклу.

– Я привез ее, – ответил отец Эммы. – Она уже внутри.

У Эммы дух захватило от такого предательства. Как мог ее отец забрать Дэннер, как они с Уинни могли совершить такую ужасную, неописуемую вещь?

Уинни кивнула, отвязала веревку от дерева и толкнула каноэ, а потом забралась на нос. Отец Эммы занял место позади, за лосем. Они взяли по одному веслу и начали грести.