Вперед вышел священник, служивший в этой церкви с незапамятных времен, и подождал, пока собравшиеся угомонятся. Потом тихим голосом, вернувшим Мэтта во времена детства, приступил к проповеди.

Все осталось как было. Мэтт сумел тут же отключиться от его слов и сосредоточился на гробах.

Посмотрел на первый, с трудом сглотнул и мысленно попрощался. Томми, мне так жаль, что мир не узнает, каким ты мог бы стать. Твое сердце переполняли веселье и любовь, ты появился в тот самый момент, когда мы больше всего в тебе нуждались. Из его глаз брызнули слезы. Прощай, малыш.

Он перевел взгляд на следующий гроб. Мэгги. Из груди вырвался всхлип. Ты была сердцем нашей семьи, ее связующим элементом. В моей жизни не будет ни дня, когда я не буду по тебе тосковать. Без тебя этот мир стал гораздо хуже. Даже когда я уехал учиться, ты все равно оставалась со мной – моей совестью, добрым ангелом, доказательством того, что люди по своей сути добры. Прощай, Мэгз.

В его горле застрял ком с кулак. В церкви поднялось какое-то волнение, и он увидел, как к микрофону подошел кто-то другой. Губернатор.

Мэтт посмотрел на мамин гроб и перевел взгляд на папин. Попрощаться с ними ему хотелось до того, как этот политик начнет нести всякий вздор. Ритуалы, проповеди, речи – все это потеряло для него всякое значение. Он не нуждался в этом шоу.

Но не успел Мэтт мысленно произнести им последнее «прости», как снаружи взвыла сирена.

Ее рев нарастал, и постепенно церковь заполнил тихий гул голосов. Мэтт обернулся на друзей. Ганеш спросил глазами: «Что, на хрен, происходит?» От этого звука все остолбенели, за исключением одной Кейлы, родом из Оклахомы.

– Предупреждение о торнадо, – донесся до Мэтта ее шепот.

– Ладно, друзья, – сказал губернатор, параллельно слушая указания стоявшего рядом с ним священника, – хоть мне и крайне неприятно это говорить, но мы все должны спуститься в подвал.

Гул толпы стал громче, в нем все больше пробивались тревожные нотки.

– Мы все проходили через это тысячу раз, вполне возможно, это просто ерунда, но лучше перестраховаться, чем потом жалеть. Поэтому давайте спокойненько спустимся вниз.