– Извини, Сесилия. Ты этого не заслужила. Но я не могу смотреть на тебя и не вспоминать начало наших отношений. – Тесса судорожно вздыхает. – Чтобы сблизиться с ним, мне понадобилось много времени. В какой-то момент я чуть не сдалась. А когда узнала, что это ты… – Мы встречаемся взглядами. – Думаю, я начала немного злиться на тебя и на то, какое место ты занимала в его жизни. Все эти дни, что я одевала тебя… – Тесса качает головой, словно прогоняя воспоминания, и пожимает плечами, но я чувствую, как тяжело ей это дается. – Провинциальные городки та еще дрянь, верно? Но это было давным-давно. Не могу винить тебя за то, что ты с ним встречалась.

На глаза наворачиваются слезы, когда я оглядываюсь на нее и представляю, каких усилий ей стоило создать отношения с мужчиной, который отгородился ото всех из-за потери лучшего друга и женщины, которая, как ему казалось, его предала.

– Не знаю, что и сказать. – Меня мучает вина, и Тесса задумчиво кивает. Я хватаюсь за дверную ручку. – Ты должна знать, что я тебе не угроза. Я бы никогда…

– Он бы никогда, – убежденно поправляет она меня. – Но ты вернулась не из-за него.

Она знает.

Тессе известна моя история. Я могла бы назвать ей множество причин моего внезапного появления в городе, которые никак не связаны с ее мужем, но она не дура и не жаждет мести.

– Будь осторожна, Сесилия. Тебе прекрасно известно, что не все таково, каким кажется.

Это не предупреждение. Это предостережение от старой подруги. Она дает совет, и я его принимаю. Тесса мне не угрожает, но точно возмущена моим прибытием в город.

И не только она.

Остановившись у приоткрытой двери, из-за которой на меня дует зимний ветер, я произношу единственное, на что еще способна:

– Береги себя, Тесса.

Глава 40

Глава 40

Захмелевшая, вхожу в темный сырой бар, и меня накрывают воспоминания. Все осталось почти без изменений. Помещение уставлено теми же небольшими круглыми столиками и дешевыми деревянными стульями. Стены светятся множеством неоновых вывесок. Единственное, что появилось, – сцена с тонким ковровым покрытием и караоке-центр возле музыкального автомата.

– Сесилия?

Стоящий за барной стойкой Эдди внимательно смотрит на меня. Я приветствую его улыбкой, а в голове мелькают обрывки прошлого. Из музыкального автомата играет песня «Boys of Summer» Дона Хенли[49], возвращая в прошлое. Слова неотступно преследуют и обволакивают, и я погружаюсь в жизнь, которую здесь прожила.

– Привет, Эдди.

– Тебе нельзя быть здесь, – предупреждает он, как только я подхожу к бару. – Ему это не понравится.