– Отлично, – отвечает Томас и вешает трубку.

Вы все еще ждете на другой линии.

– Прошу прощения за задержку, – извиняюсь я. – Пожалуйста, продолжайте.

– Он пришел вовсе не на свидание, – говорите вы. Модуляции вашего голоса размеренные, у вас было время продумать свой ответ. К сожалению.

– Томас согласился на встречу только потому, что у него возникли подозрения. Как выяснилось, он все-таки заметил меня у музея. И когда снова увидел в кафе, понял, что я оказалась там не случайно. Он спросил, почему я его преследую.

– И что вы ответили? – Вопрос задан отрывистым тоном.

– Я сплоховала, – кротко признаетесь вы. – Стала с жаром доказывать, что это чистое совпадение. Вряд ли он мне поверил. Но, доктор Шилдс, он однозначно предан вам на все сто.

Вам никто не вменял в обязанность делать выводы, но ваше суждение до того приятно, что его нельзя проигнорировать.

– Почему вы так решили?

– Я, конечно, говорила вам, что сама никогда не любила, но на примере других имею представление о том, что такое настоящая любовь. А Томас сказал, что он женат на прекрасной женщине и чтобы я перестала ему надоедать.

Неужели это возможно? Все тревожные признаки – телефонные звонки поздними вечерами, визит женщины в расклешенном пальто, явившейся к нему на прием без предварительной записи, подозрительный обед в кубинском ресторане – это просто мираж.

Мой муж прошел проверку. Он не лжет.

Томас снова принадлежит мне.

– Спасибо, Джессика.

Из окна открывается зимний пейзаж: в черной кожаной куртке вы идете по тротуару, и лишь хвосты красного шарфа расцвечивают ваш темный силуэт на фоне ночи.

– И это все, о чем вы говорили?

– По сути, да.

– Хорошо. Отдыхайте, – говорю я. – Скоро я с вами свяжусь.

Кладу на столик три двадцатки. Эти немыслимые чаевые – выражение безмерного счастья, которое невозможно удержать в себе.

Едва я останавливаю у кафе такси, звонит мой телефон.