Я прижимаю телефон к ноге, пряча светящийся дисплей, и замираю на то время, что машина едет мимо.

Не исключено, что это кто-то из соседей, в тревоге думаю я. Возможно, этот человек даже видел, как Томас с Лидией вместе выходили из дома час назад. Если они заметили что-то подозрительное, то уже, наверно, звонят в полицию.

Но я пока не могу уйти. Еще не все сфотографировала. Я быстро перелистываю страницы, прислушиваясь к малейшему шуму, который мог бы указать на то, что кто-то приближается к дому. Перевернув последний листок – с моей фразой «Он однозначно предан вам на все сто», которая подчеркнута несколько раз, – я выравниваю стопку, стуча ею о стол, и вкладываю свое досье в папку.

Потом беру досье Эйприл.

Оно тоньше, чем мое.

Мне страшно его открывать. Такое чувство, что я должна сдвинуть в сторону камень, точно зная, что под ним притаился тарантул. Но я намерена сфотографировать досье Эйприл не потому, что эта информация нужна Томасу. Мне самой необходимо знать, что в нем содержится.

Самая первая страница идентична той, что лежит в моей папке. С водительских прав Эйприл на меня смотрит ее зернистая фотография. Слишком большие глаза придают девушке испуганный вид. Под снимком ее биографические данные: дата рождения, адрес, номер социального страхования.

Я фотографирую и перехожу к следующей странице.

И на ней синими чернилами плавным почерком доктора Шилдс написан ответ, который я отчаянно искала: Эйприл привлекли к участию в исследовательском проекте доктора Шилдс в качестве Респондента № 5 19 мая.

А фото Томаса в своей постели она разместила в «Инстаграме» за полмесяца до этого – 4 мая.

Даже если Эйприл сфотографировала его гораздо раньше – за много дней или недель, – а разместила в соцсетях уже потом, познакомилась она с ним до того, как стала участвовать в экспериментах доктора Шилдс.

Это Томас втянул Эйприл в их семейные разборки.

Чутье меня подвело: из них двоих Томас опаснее.

Я снова смотрю на дату, удостоверяясь, что не перепутала факты. Одно теперь ясно: моя история не является зеркальным отражением истории Эйприл. Доктор Шилдс не могла использовать Эйприл для проверки Томаса, как меня.

Также ясно, что Эйприл недолго оставалась одной из испытуемых доктора Шилдс. Она ответила всего на несколько вопросов первого теста, а на второй и вовсе не явилась. Почему?

Только Томас знает, что я сейчас здесь, в ее доме. И если это он срежиссировал события, которые привели к гибели Эйприл, значит, мне тоже грозит опасность.

Надо убираться отсюда. Я быстро щелкаю фотокамерой, снимая страницу за страницей. Предпоследняя озаглавлена «Беседа с Джоди Восс, 2 октября». После остается всего один листок.