Он бросил взгляд на свою спутницу, которая, отвернув голову, казалось, спала. Заметив на обычно гладком лбу ее морщинки, он весело спросил:

— Какие-то заботы, милая? Сердечные дела?

Паула села и долго смотрела на него, а затем стала рисовать пальцем круги на песке.

— Этим утром я получила письмо от Фрэнсиса.

— Добрый старина Фрэнсис. Что с ним произошло с прошлого лета?

Паула прекратила рисовать круги и потупилась.

— Я виделась с ним снова в прошлом декабре в Лондоне. Он пригласил меня провести несколько дней в доме его родителей. Он был очень хорош и… сделал мне определенное предложение.

Патрик снисходительно улыбнулся.

— Но я уже знаю все это, Паула. Ты подробно рассказала мне, разве не помнишь?

— Я, конечно, не говорила тебе, что он просил моей руки!

— Тебе и не нужно было, я это и так сразу понял. Он влюбился в тебя мгновенно, лишь только увидел. Это было прямо здесь приблизительно год назад. Я вспоминаю эту сцену, как будто это было вчера. Его родители сидели на шезлонгах дальше, а он и его сестра проходили мимо нас на пляже. Как только он увидел тебя, его глаза загорелись. Только не говори мне, что не заметила.

Паула потупила глаза:

— А я полагаю, ты не помнишь, какими глазами смотрел на Сару?

Патрик слегка вздохнул.

— Она очень красива, должен признать. Но…

Он остановился не в силах найти слова. Паула ехидно смотрела на своего приятеля. Он был высоким и худым, и ей нравилось смотреть в его большие карие глаза, полные нежности, смешанной с иронией, особенно когда он чувствовал себя неловко, как сейчас.

— Но? — повторила Паула, улыбаясь.

— Как бы это сказать?.. Она очень красивая, я первым это признаю, но не… желанная, если ты понимаешь, что я имею в виду.

Паула шутливо приподняла бровь:

— Могу почти поклясться, что видела, как вы двое целовались там на скалах. Или скажешь, это был оптический обман?