— Это я заберу. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я.

Рита покивала, не отрывая взгляда от спинки сиденья перед собой. Ткань вдруг зашевелилась, поползла в разные стороны, распадаясь на волокна, в машину через приоткрытое окно вполз утренний туман, до того густой, что дышать стало нечем.

— Рита! — раздалось у нее над головой. — Рита, ты меня слышишь?

Вот если бы гром над головой грянул, было бы примерно так или даже чуть тише. Рита отшатнулась, вжала голову в плечи, но тут же выпрямилась, будто вынырнула из-под воды. Черников смотрел в упор, где-то звонил-заливался его телефон, но очень тихо и очень далеко.

— Слышу. — Она разжала побелевшие от натуги пальцы, села ровно, но сумку так и держала на коленях. Черников усмехнулся еле заметно и завел машину.

— Что насчет Шереметьево?

— Нет. — Рита отвернулась к окну. Внедорожник встал у выезда на трассу, поворотник щелкал, точно часовой механизм отсчитывал мгновения до взрыва.

— Зря. — Черников ловко вписался перед носом фургона, получил в спину вопли и недовольные гудки и перестроился в левый ряд. Но почти сразу сбросил скорость, а потом вообще остановился, вернее, полз в потоке, зажатый со всех сторон фурами и бесконечным отбойником.

— Вот зараза, вляпались-таки.

Поток встал, пришлось поднять стекла, фуры нещадно дымили, и в салон заносило вонь сгоревшей солярки. Ладони еще чуть покалывало, но полосы уже побледнели, Рита снова намотала ручки сумки на пальцы и запрокинула голову на подголовник. Час назад, или около того, они сдали щенка в приют для собак вместе с коробкой лекарств и предписаниями ветеринара, молодого серьезного парня. Он с ходу принял легенду, что щенка сбила машина и его подобрали на дороге, других вопросов не задавал, наличку не пересчитывал, а скинул в ящик стола. И сказал на прощание, что пес полностью никогда не восстановится, но жить точно будет. Потом они оказались в придорожном кафе, прихватили деньги с собой, у сумки оторвался боковой карман, и все деньги чудом не оказались на не очень чистом полу. Спрашивается, почему они не могли выпить кофе в машине и тут же пересчитать наличность? Да вот черт его знает, спросите что-нибудь полегче…

— Что за дела у тебя с Гончаровым, за что ты ему платишь?

Черников бросил руль и повернулся. Рита оказалась точно к стенке прижата, снова вцепилась в сумку. Красная «Мазда» справа за окном дернулась было, но тут же встала, Черников не шелохнулся. Рита посмотрела в другое окно, потом на потолок, потом на свои пыльные туфли, собралась с духом и рассказала Черникову все. Тот смотрел куда-то вбок, точно сквозь стену, потер подбородок и схватился за руль: машины дружно тронулись, «Мазда» пропала из виду, вместо нее обзор загородила бесконечно длинная фура с черной непонятной надписью во весь борт.