В жизни зачастую многое лишено смысла, и, если бы у Элвиса был девиз, звучал бы он так: жизнь — сущая бестолковщина. Наверно, поэтому он любил музыку и всякие недостоверные факты. Они помогали ему выстроить более упорядоченный мир. В свободное время он либо слушал пластинки, либо копался в словарях, стараясь запомнить новые слова, или штудировал ежегодники со статистическими данными.

Нет-нет, Элвис был совсем не таким, как некоторые из извращенцев, с которыми он работал. Те ловили кайф, отбивая кому-нибудь почки. А он предпочел бы разгадывать кроссворды, потягивая кофе, как их босс, Маг, и, может быть, когда-нибудь он станет таким же. Но пока приходилось выполнять ту работу, на которую он подписался, и на этот раз Элвису не терпелось вышибить дух из нескольких сосунков. Не потому, что в нем внезапно проснулась жажда крови и появилось желание ломать кости. Вовсе нет. Просто Блондин снова его доставал.

Блондин, до того как его приняли в группу Элвиса, служил в полиции и оттого был заносчивым, давил авторитетом. На деле бывшие полицейские — это всегда лишняя головная боль. А все потому, что Маг, к сожалению, был своего рода эгалитаристом, которому плевать, откуда пришли бойцы его организации, пусть они из бывших копов или военных, наемные боевики или несовершеннолетние преступники, лишь бы добросовестно выполняли то, что им поручают. Но Блондину было уже двадцать пять лет, он, можно сказать, старел на глазах и оттого нервничал. Он стремился поскорее получить повышение.

Главное требование к «соколу» — внешне быть похожим на студента, чтобы втереться в молодежную среду и затем информировать о деятельности коммунистических бунтарей: троцкистов, маоистов, спартакистов (этих диссидентских течений было много, все и не упомнишь), — а также, если потребуется, и навалять кое-кому из них. Конечно, были среди «соколов» и опытные «ветераны», например двадцатисемилетний парень по прозвищу Рыба. Но он участвовал в политических провокациях еще с той поры, когда учился на первом курсе химического факультета, и в профессионализме не уступал любому наемному боевику. Блондин подобными достижениями похвастаться не мог. Элвису недавно исполнился двадцать один год, и Блондин, остро ощущая бремя своих лет, с недоверием взирал на более молодого коллегу, подозревая, что именно Элвису Маг предложит желанное повышение.

В последнее время Блондин отпускал в адрес Элвиса ехидные замечания, называя его размазней, потому как тот никогда не участвовал в силовых операциях, а лишь замки вскрывал да фотографировал. Но ведь Элвис выполнял задания Мага, и, если тот поручал ему взламывать замки и делать снимки, мог ли он возражать? Однако в глазах Блондина это парня не оправдывало, и он ставил под сомнение мужские достоинства Элвиса в завуалированно-оскорбительной форме.