— Читать? — переспросил продавец.

— Письма, написанные от руки? То есть я хочу сказать — не книжки?

Тут он заметил, что в руке у меня письмо, поправил пальцем очки на переносице и гордо выпятил подбородок.

— «Открыть, — прочел он, — в осьмнадцатый день рождения...»

Я вся задрожала, едва это услышала. Но он не заметил — более того, вскинул голову и поморщился.

— Это не по моей части, — сказал он. — Буду я стоять тут с вами и тратить время на всякие письма. От этого наперстки быстрей не продадутся...

Да уж, некоторые потребуют денег даже за то, что им дадут по шее! Но что делать, я дрожащей рукой пошарила в кармане и извлекла на свет все, что удалось там найти. Неженка сделала то же самое.

— Семь пенсов, — сказала я, пересчитав общую кучку.

Он повертел их в пальцах.

— Не фальшивые?

— Нет, конечно, — ответила я.

Он снова поморщился:

— Ну да ладно.

Взял деньги и спрятал подальше. Потом снял очки и протер стекла.

— Ну, теперь давайте посмотрим, — сказал он. — Повыше держите. Тэк-с, похоже на официальную бумагу. Я раз обжегся, так больше не хочется, знаете ли... — Он водрузил очки на место и приготовился читать.

— Читайте все, что написано, — сказала я, — до последнего слова.

Он кивнул и начал:

— «Открыть в осьмнадцатый день рождения моей дочери Сьюзен Лилли...»

Я опустила руку с письмом.

— Сьюзен Триндер, — поправила я. — Вы хотели сказать «Сьюзен Триндер». Вы неправильно прочитали.