Посетитель продолжал говорить, но я уже не слушал. И только смотрел на него невидящими глазами. Я вдруг перенесся на много лет назад и оказался поздно ночью в маленькой комнате в павильоне «Апшур» на курорте Канова-Спа в Западной Виргинии[1]. Вулф сидел в кресле, слишком узком для его туши весом одна седьмая тонны, лицом к аудитории из четырнадцати цветных мужчин — поваров и официантов, — усевшихся прямо на полу. У одного из них, насколько мы знали, имелась важная информация об убийстве, и Вулф битых два часа пытался определить, у кого именно, но безуспешно. Примерно в два часа ночи Вулф, попробовав зайти с другого бока, произнес длинную речь, что сразу сработало. Речь произвела такое сильное впечатление на двадцатиоднолетнего студента Говардского университета, некоего Пола Уиппла, что он выложил все как на духу. И вот теперь мужчина, сидевший в красном кожаном кресле, слово в слово воспроизводил отрывки из той памятной речи Вулфа.

Я снова перенесся из павильона «Апшур» в кабинет. Должен был я узнать посетителя? Нет. Тогда он был молодым, стройным, с худым лицом. Теперь же я видел перед собой средних лет мужчину, уже начинающего лысеть, с обвисшими щеками, в очках в черной оправе. Хотя при имени Уиппл у меня в голове должен был прозвенеть звоночек, но этого не случилось. А вот у Вулфа он прозвенел. Что мне не слишком понравилось. Я готов признать, что, в отличие от меня, он гений, но в том, что касается памяти, я ничего признавать не готов.

Уиппл остановился на середине фразы. В ту ночь именно на этом месте он перебил Вулфа. Затем с улыбкой посмотрел на меня, после чего обратил улыбку Вулфу.

— Мистер Уиппл, у вас хорошая память, — проворчал Вулф.

— Не совсем так, — покачал головой Уиппл. — Не всегда. Но эта речь стала поворотным моментом в моем образовании. И я записал ее в ту ночь. Если бы у меня была хорошая память, я бы лучше справлялся со своей работой.

— А что у вас за работа?

— Я старший преподаватель в Колумбийском университете. И, боюсь, это мой потолок.

— Антропология?

У посетителя округлились глаза.

— Боже правый, ну и память! Так вы и это помните?

— Конечно, вы тогда об этом говорили. — Вулф сделал недовольное лицо. — Сэр, вы загнали меня в угол. Я знаю, что я ваш должник. Если бы не вы, я застрял бы там на несколько дней, а может, и недель. И вы, конечно, потешили мое самолюбие, слово в слово повторив столь длинную речь. Итак, зачем я вам понадобился?

— Звучит резковато, но вы всегда были слишком резким. Да, вы мне нужны. — Посетитель улыбнулся, уже не так натянуто. — Мне нужна помощь в одном весьма конфиденциальном вопросе, и я решил обратиться к вам. Сомневаюсь, что смогу заплатить ваш обычный гонорар, но я заплачу.