Не только один раз.
Дважды.
Три месяца назад, еще далеко не оправившись от катастрофы в Таиланде, произошедшей на второй день Рождества 2004 года, он поехал в Вестерос. Целью поездки была продажа родительского дома, и, очищая дом, он нашел несколько писем. Писем 1979 года, к его матери. От женщины, утверждавшей, что она ждет от него ребенка. Тогда он этих писем не получил, но тут сделал все, чтобы отследить отправителя. В Вестеросе как раз находились бывшие коллеги Себастиана из Государственного полицейского управления, расследовавшие жестокое убийство мальчика, и он навязался участвовать в расследовании, чтобы через доступные полиции регистры заполучить женщину.
Адрес.
Сведения.
Все это он раздобыл. Дверь на Стуршерсгатан, 12, ему открыла женщина. Это она. Анна Эрикссон. Он получил сведения. Да, у него есть дочь, но она никогда не узнает о том, что Себастиан – ее отец. У нее уже есть папа. Вальдемар Литнер. Вальдемар, знавший, что Ванья не его дочь.
Поэтому им нельзя встречаться. Себастиану и его дочери. Это разрушило бы слишком многое. Все. Для всех. Себастиану пришлось более или менее обещать никогда ее не разыскивать.
Проблема заключалась лишь в том, что они уже повстречались.
Даже более того.
Успели вместе поработать.
В Вестеросе. Он и Ванья Литнер. Следователь Государственной комиссии по расследованию убийств. Умная, талантливая, эффективная, сильная.
Его дочь.
У него есть дочь.
Опять.
С тех пор он более или менее преследовал ее. Зачем, он не мог толком объяснить даже самому себе. Он смотрел на нее и только. Никогда себя не обнаруживал. Что ему было говорить? Что он мог сказать?
Сейчас он посмотрел на Эллинор, доброжелательно спросившую, о чем он думает, и ответил то, что, наверное, меньше всего требовало продолжения, а именно:
– Ни о чем.
Эллинор кивнула, казалось, удовлетворившись ответом или, по крайней мере, тем, что ей удалось снова завладеть его вниманием. Себастиан потянулся за куском арбуза. Его он, пожалуй, все-таки способен проглотить.
– Над чем ты работаешь?
– Какое тебе до этого дело?