В ответ на вопрос Мориса Мирослава покачала головой:

– Мы приедем раньше и спрячем машину в гараже деда.

Вышло всё так, как она сказала.

Открыв дверь ключом, Мирослава первой вошла в прихожую и сбросила красивую серебристую куртку из искусственного меха, столь похожего на натуральный, что подтвердить его искусственное происхождение мог только профессионал и бирка от куртки, спокойно лежащая в шкафу.

Короткая юбка позволила Морису рассмотреть красивые ноги детектива, после того как она попросила его стащить с неё длинные тесные сапоги. Он присел на корточки и выполнил её просьбу.

– Фух! – вырвалось у Мирославы. Она прошла в комнату в одних тоненьких колготках и принялась стаскивать с себя блузку. Морис ушёл на кухню, где поставил на огонь чайник.

Она вошла минут через семь. На ней уже были привычные его глазу джинсы и мягкий серый свитер.

На лице её не было даже следа косметики. И оно нравилось ему именно таким. Светлая матовая кожа овального лица, сероватые брови вразлёт, ресницы примерно такого же цвета, окаймляющие серо-зелёные глаза, и небольшие, чётко очерченные губы, яркие и сочные без всякой помады. И удивительная россыпь русых шелковистых блестящих волос. На этот раз Мирослава серебряной заколкой заколола их сзади. Ему всегда хотелось дотронуться до этих волос рукой, погладить, запустить пальцы в их струящуюся мягкость. Но такой случай предоставлялся ему весьма редко. Вспомнив об этом, Морис вздохнул и стал наливать в чашки, куда предварительно положил пакетики жасминового чая, кипяток. Оба они любили чай, заваренный в чайничке. Но здесь сегодня такого чая под рукой не оказалось.

– Не ожидала, что тебя потянет на чай, – усмехнулась она.

Он в ответ хотел ей сказать, что не ожидал, что она станет раздеваться при нём, но, опасаясь нарваться на её очередную остроту, спросил:

– Что там с Вадимом Трояновым?

– А что с ним! Как всегда в шоколаде.

– Так уж и в шоколаде? – не поверил Морис.

– Я думаю, что смерть Нины его обрадовала. И не только его, – добавила она тихо.

– Но почему?

Мирослава взяла в руки чашку с чаем, сделала несколько глотков, а потом рассказала ему о том, что узнала от Троянова.

– То есть он соблазнил свою мачеху? – не поверил своим ушам Морис.

– Думаю, так оно и было. Инициативу могла, конечно, проявить и Елена. Но я думаю, что это Вадим соблазнил мачеху.

– Вам не кажется, что у него был серьёзный мотив для избавления от Авдеевой?

– Кажется.