Никто не проронил ни слова.

Как и Эрин, все они лицезрели, как Арелла воспылала светом, омыв кратер теплом и ароматом цветов лотоса. И все, и больше ничего.

Осталось лишь тело Иуды, но оно прямо на глазах рассыпалось во прах, вздымаемый ветром, смешиваясь с вечными песками, отмечающими место его окончательного упокоения.

– Что с ним случилось? – сдавленным от тревоги голосом спросил Томми.

– Постарел до своего естественного возраста, – ответил Рун. – От юноши до старика за считаные удары сердца.

– Со мной тоже так будет? – Томми охватил ужас.

– Я бы не тревожился на сей счет, пацан, – отозвался Джордан. – Ты был бессмертным всего пару месяцев.

– Это правда? – повернулся мальчик к графине.

– Полагаю, что да, – сказала Элисабета. – Слова солдатские здравы.

– А как же ангел? – Томми разглядывал пустое место в пустыне. – Что случилось с ней?

– Если пускаться в догадки, – взяла слово Эрин, – я бы сказала, что она и Иуда были вознесены вместе.

– Ему бы это понравилось, – заметил Томми.

– Я тоже так думаю.

Эрин сплела пальцы с пальцами Джордана. Тот сжал руку чуть крепче.

– Но отсюда следует, что мы остались тут без ангелов. Разве не должен был хоть один из них благословить эту книгу?

– Быть может, они уже сделали это, – Эрин повернулась к Бернарду. – Небо снова ясное.

Кардинал нашарил под рваными одеяниями доспехи и рванул за молнию так, будто хотел оторвать ее напрочь. Наконец открыв ее, извлек Кровавое Евангелие. И поднял на трясущихся ладонях с тревогой во взоре.

Том в кожаном переплете выглядел ничуть не изменившимся.