Операторы услужливо хихикали. Он начинал сначала. Все старался добиться той хрипотцы. Впору было зарыдать. Но продолжал слепо верить Коринне. Пока однажды случайно не услышал, как репетирует Крис. А главное, не увидел ее.

Он снова налил, выпил залпом. Алкоголь обжигал, но тогда ненависть жгла его еще сильнее. Он отыгрался на Валери, привыкшей сносить все. Вышла первая его пластинка… Да, он радовался… но, если честно, не слишком. Больше ему понравились первые гонорары и то ощущение власти, какое они ему дали. Он тогда написал Катрин, подружке детства, ставшей учительницей в затерянном горном селении: «Дела идут… Успех близко…» Но сам он не был в этом уверен — ему никак не удавалось найти собственный стиль. Возможно, следовало усмирить ревность и послушаться советов Коринны. Но он уже устал от ее дрессировки и чувствовал, что она тоже теряет терпение. Теперь она заходила, бросала несколько едких реплик — это было сильнее ее — и быстро исчезала… «Я для Коринны ничто, — думал Раймон. — Вложение капитала, и то не слишком рентабельное».

Теперь он стал пить прямо из горлышка. Коринна все смотрела на него. Это была бумажная Коринна… а та, другая, из чего сделана она?

— А?.. Шлюха… Что в тебе?.. Ничего… Абсолютно ничего.

Он встал. Бутылка опустела. Он покачнулся, как-то вдруг опьянев. Он никогда не мог вовремя остановиться, всегда незаметно для себя превышал норму. Раз — и готов, раздвоился и сам не узнает ни своих желаний, ни тоски, ни ярости.

— Ты еще смеешься, сука!

Он, пошатываясь, шагнул вперед. То ли в глазах у него помутилось, то ли действительно света не хватало.

— Убирайся вон, — приказал он. — Хватит, нагляделись… Отправляйся к нему… Ну!.. Не желаешь?

Он изо всей силы запустил в нее бутылкой. Бумага прорвалась. На месте головы зияла черная дыра. За окном что-то покатилось по земле… «Это — голова, точно голова!..» — хмыкнул Раймон.

— Нечего было меня доставать, — пробормотал он.

Бар оставался открытым. Он схватил новую бутылку, упал на диван и провалился в забытье. Сон сразил его.

…Кто-то тряс Раймона за плечо. Голос звал его из темноты. А ему было так хорошо!

— Раймон… Проснись, Раймон!

Он узнал Валери.

— Отстань, я устал.

— Снова напился!

— Кто, я?

Он тяжело приподнялся, опершись на локоть.