Профессор Левро был явно доволен.

— Вполне возможно, наш пострадавший выйдет из комы гораздо раньше, чем мы предполагали, и в таком случае несчастный должен испытывать большое удовлетворение от ваших вопросов. Для него это как луч света в темном погребе. Они позволяют ему собраться, осознать себя. Он полностью парализован, но можно надеяться, что скоро наступит улучшение.

— Значит, можно объявить, что больному гораздо лучше? — спрашивает Кларье. — Это было бы очень полезно для моего расследования.

— Да, разумеется. Я понимаю, чего вы хотите добиться. Объявляйте.

После того как бюллетень о состоянии здоровья доктора Аргу передали представителям прессы, Кларье удвоил меры безопасности. Его хитрость была стара, как сама история полиции, но скорее всего они имели дело с не слишком хитроумным преступником. Ловушка должна сработать! Инспектор Каррер устроился поблизости от комнаты, его сменял главный санитар, а с двадцати двух часов на дежурство заступал комиссар. Время от времени он по-прежнему пытался установить контакт с Аргу, но тот идет на диалог неохотно, как бы сожалея, что в первый раз дал волю слишком сокровенным чувствам. Но комиссар не сдается:

— Вы сказали, что ваша любовь незаконна. Вы продолжаете так думать?

— Да.

— Связано ли нападение, которому вы подверглись, с вашим чувством?

Молчание. Веки сжимаются. Разгадка близка, стоит лишь больному ответить на этот вопрос. Кларье пытается подойти к нему с другой стороны:

— Вы повздорили с тем человеком, который вас ударил?

— Нет.

— А накануне ссорились?

— Нет.

— И вам известно, почему он пытался вас убить?

— Да.

— Почему?

Молчание. Пауза. Пусть Аргу подумает, должен ли уступить или упрямиться и дальше.

— Вы сердиты на человека, покушавшегося на вашу жизнь?

— Нет.

— Он уже угрожал вам?