Марта – 24 января
Марта – 24 января
Все это началось в тот день, когда я упала с дерева у бревенчатого домика Мормор. В тот день, когда я ослепла на один глаз.
Все это началось в тот день, когда я упала с дерева у бревенчатого домика Мормор. В тот день, когда я ослепла на один глаз.
Я напишу обо всем случившемся на этих страницах, какой бы сумасшедшей это, быть может, ни выставило меня перед теми, кто будет читать мое послание. Если когда-нибудь у меня появится дочь, ей придется узнать правду – ПРАВДУ.
Я напишу обо всем случившемся на этих страницах, какой бы сумасшедшей это, быть может, ни выставило меня перед теми, кто будет читать мое послание. Если когда-нибудь у меня появится дочь, ей придется узнать правду – ПРАВДУ.
Почему мама просто не рассказала мне все как есть? Эта мысль, она словно тугой узел, и как я ни стараюсь его развязать, он только затягивается все туже и туже. Если бы я знала правду, то, быть может, смогла бы что-нибудь сделать и тогда никто бы не погиб.
Почему мама просто не рассказала мне все как есть? Эта мысль, она словно тугой узел, и как я ни стараюсь его развязать, он только затягивается все туже и туже. Если бы я знала правду, то, быть может, смогла бы что-нибудь сделать и тогда никто бы не погиб.
Если бы она только рассказала мне правду, ужасные события последних нескольких дней, возможно, никогда бы не произошли.
Если бы она только рассказала мне правду, ужасные события последних нескольких дней, возможно, никогда бы не произошли.
Отпечаток души
Отпечаток души
Я чувствую, как мой желудок съеживается и превращается в тугой комок, когда поезд въезжает на железнодорожную станцию аэропорта Хитроу. Платформа полна народа. Я стискиваю зубы и, держа рюкзак перед собой, направляюсь сквозь толпу. По мере того как я проталкиваюсь мимо людей, касаясь их, передо мной словно возникают короткие кадры из их жизни – их воспоминания, их чувства, – но это происходит так быстро, что толком я ничего не успеваю разобрать.
Доставая из кармана мобильник, я чувствую, какие потные у меня руки. Я смотрю на часы и тут же жалею об этом. Регистрация на мой рейс заканчивается через пятнадцать минут, а я никак не могу опоздать на него.
никак не могу
К платформе, находящейся напротив, подходит поезд, и из него высыпает множество людей. Беспокоясь о том, как бы их одежда не коснулась меня, я поворачиваю налево и спешу к эскалатору. Мимо по соседнему эскалатору движется вверх мужчина, и на секунду меня охватывает ужас – мне кажется, что это папа, – но это оказывается какой-то другой бизнесмен в похожем сером костюме.