– Замолчи.
Бернард сует мне в рот ложку с кашей, надеясь меня угомонить. Я глотаю кашу и вновь подаю голос.
– Ты делаешь это ради кого-то, – говорю я. – Вот почему ты здесь, а не в нормальной больнице, верно? Они пообещали, что помогут кому-то из твоих близких? Как с Чарли?
Еще ложка каши. Но я не проглатываю ее, а продолжаю говорить, пока она стекает у меня по подбородку.
– Ты можешь мне рассказать. Я не стану судить. Когда моя мама умирала, я бы сделала все что угодно, чтобы ее спасти. Все что угодно.
Бернард колеблется, а потом шепчет:
– Это мой папа.
– Какой орган ему нужен?
– Печень.
– Сколько осталось жить?
– Мало.
– Очень жаль. – Слова слипаются в одно. Как комки каши.
Бернард хмурится.
– Конечно, нет.
– Почему?
– Хватит вопросов.
– Я понимаю, ты не хочешь зря его обнадеживать. Потому что однажды ты можешь оказаться здесь. Кому-то богатому, знаменитому и важному понадобится почка. Или печенка. Или сердце. Если под рукой не окажется никого вроде меня, они разрежут тебя.
Я вяло поднимаю руку и указываю на Бернарда. Спустя мгновение моя рука вновь падает на одеяло, потому что я не могу долго удерживать ее на весу.
Бернард кидает ложку на поднос и отодвигает его.