Меж тем доктор осматривал и прощупывал тело Калганова.
– Когда наступила смерть? – спросил его Косушка.
– Должно быть, вечером или ночью, – ответил доктор.
– А когда стреляли? – спросил Коньков Кончугу.
– Не знай, – невозмутимо ответил тот.
– То есть как не знаешь? Где ж ты был? – спросил Косушка с удивлением и даже на Дункая поглядел вопросительно.
Дункай только плечами пожал. А Кончуга пыхнул дымом и сказал как бы нехотя:
– Вечером на пантовка ходи. Ничего не находил, вот какое дело. Утром приходил сюда – начальник убит.
– И выстрела не слыхал?
– Нет. Далеко ходи. Тайга.
– Что за пантовка? Речка или распадок? – спросил Косушка, раскрывая блокнот с намерением записать ответ Кончуги.
Коньков чуть заметно усмехнулся, отворачивая лицо. Дункай глядел с удивлением на Конькова, а Кончуга сунул опять в рот трубочку и задымил.
– Вы почему не отвечаете? – сердито сказал Косушка.
– Я все отвечал, – с той же невозмутимостью отозвался Кончуга.
Косушка вопросительно поглядел на Дункая.
– Что это значит? Его спрашивают, а он и отвечать не хочет.
– Пантовка не река и не распадок. Это охота на изюбра с пантами. По-нашему так называется, – извинительно пояснил Семен Хылович.
– Ну, хорошо! – строго сказал Косушка. – Тогда пусть ответит – где охотился?
– Река Татибе, – сказал Кончуга.
– Ладно, так и запишем, – Косушка сделал запись в блокнот.