– Я должен был убить твоего слугу. Всё прошло бы чисто – укус мамуси избавил бы меня от свидетеля. Но снова появился ты. Сначала я чуть было не совершил ошибку, чуть не убил тебя. Но змея оказалась умнее. Она не захотела тебя кусать. Конечно, я легко мог бы умертвить тебя сам, но странное поведение мамуси заставило меня приглядеться к тебе внимательней. Я увидел, что ты человек необычный, убивать такого жалко. К тому же смерть иностранного дипломата произвела бы слишком много шума. Ты меня видел – это плохо, но найти меня ты не сможешь. Так я рассудил. – Старик докурил трубку, вытряхнул пепел. – И снова ошибся, что бывает со мной очень-очень редко. Заказчик сообщил мне, что я оставил след. Неслыханный след – оттиск пальца, и даже дважды. Оказывается, по европейской науке человека можно отыскать по такой малости. Очень интересно! Я поручил одному из своих гэнинов выяснить об оттисках пальцев побольше, это может нам пригодиться. Другой гэнин проник в полицейский участок и уничтожил улики. Это был хороший синоби, мой двоюродный племянник. Он не смог уйти от погони, но умер, как настоящий ниндзя, не оставив врагам своего лица…

Дактилоскопия быстро нашла применение в Японии эпохи Мейдзи с ее тотальным контролем над населением

Все это было чрезвычайно интересно, но Эрасту Петровичу не давала покоя одна странность. Зачем дзёнин распинается перед своим пленником, почему считает необходимым пускаться в объяснения? Загадка!

– К этому времени Мидори уже занялась тобой, – продолжал Тамба. – Ты всё больше интересовал меня. Как искусно ты выследил группу Икэмуры! Если бы не Суга, исправивший положение, у моего заказчика могли возникнуть серьезные неприятности. Но Суга был недостаточно осторожен, и ты раскрыл его. Добыл новые улики, еще более опасные, чем прежние. Заказчик приказал покончить с тобой, раз и навсегда. Убить князя Онокодзи, доставлявшего ему слишком много беспокойства, и перебить всех вас: начальника иностранной полиции, Асагаву, плешивого доктора. И тебя.

– Меня тоже? – встрепенулся Фандорин. – Ты говоришь, Дон велел убить и меня?

– Тебя – прежде всего.

– Почему же ты этого не сделал? Там, на п-пирсе?

Старик тяжело вздохнул, перевел взгляд на свою дочь.

– Почему-почему… А почему я трачу на тебя время вместо того, чтоб свернуть тебе шею?

Титулярный советник, которого очень занимал этот вопрос, затаил дыхание.

– Я уже говорил. Я плохой, слабый дзёнин. Дочь вертит мной, как хочет. Она запретила убивать тебя, и я обманул заказчика. Какой стыд…