Вот они, плоды социалистического воспитания, подумал Эраст Петрович с содроганием. Только теперь он заметил, что на столе стоит бутылка вина, ваза с фруктами, коробка шоколадных конфет.

– Конечно, мальчики грубоваты, – задумчиво продолжила раскрепощённая девица. – Но это ничего. Их можно выдрессировать. Умная женщина, оказавшаяся одна среди мужчин, всегда сумеет хорошо устроиться. Если не потеряет присутствия духа. Смотрите, что мне подарили! – Она вытянула из-под платья золотой самородок на цепочке. – Это вам не кружевное бельё от Кузьмы Кузьмича.

Снова ударил выстрел.

– Господин! У меня осталось три патрона! – крикнул Маса. – Если девушка не может идти, берите её на руки и бежим!

– Ещё минута! – громко ответил ему Эраст Петрович. – …Однако, Настя, что с вами будет д-дальше? Вы об этом подумали?

– Конечно. – Девушка очаровательно улыбнулась. – Накоплю побольше подарков вроде этого. Тут есть два-три очень милых молодых человека. Выберу какого-нибудь одного, посимпатичнее. И сбегу с ним. В жизни столько всего интересного!

Эраст Петрович смотрел на расчётливую красотку с отвращением. Ай да сон Веры Павловны. Далеко же упало яблоко от прекраснодушной яблони. Ради того чтобы спасти эту хищную стервочку, потрачено столько усилий, лишились жизни несколько человек, в том числе бедняга Скотт, так и не добравшийся до благословенных мест, где люди ходят по улицам без кобуры на поясе.

Средневековый самурай разрубил бы распутницу надвое и счёл бы, что совершил благое дело. Фандорин же ограничился тем, что сделал шаг назад.

Настя поняла его движение неправильно.

– Но я переменю план, если вы пообещаете взять меня с собой, – проворковала она, – С таким человеком, как вы, я пойду на край света. Даже полезу в подземелье с летучими мышами.

– Нет уж, оставайтесь. – Он запнулся. – Желаю вам… интересной жизни, сударыня.

Маса уже нетерпеливо сопел за дверью.

– Где барышня? – спросил он. – Её придётся нести на руках.

– Не п-придётся. Мы уходим одни.

Фандорин быстро двинулся вглубь пещеры, где, по словам Насти, должна была находиться галерея. Но слова, прозвучавшие за спиной, заставили его остановиться.

– Это хорошо, господин. Потому что нести двоих – слишком тяжело даже для такого выносливого человека, как вы.

Японец стоял, прислонившись к стене и держа раненую конечность на весу. Он был очень бледен и слегка пошатывался.

– Мне жаль, господин, но я совсем не чувствую ногу. Прошу позволения опереться на ваше плечо.

Вернувшись, Эраст Петрович обхватил Масу за талию, и, полуковыляя-полупрыгая, они устремились в тёмные недра рудника.