…что кошки.

Субисаррета старается не думать об ориенталах, интуитивно чувствуя, что ничего хорошего эти мысли не принесут. Одну из кошек видели около номера Кристиана эксцентричные норвежцы, они же поведали инспектору о кровавых следах, таинственно возникших и так же таинственно исчезнувших. В ночь убийства Виктор отправился на этаж в сопровождении кошек, а до этого передавал им консервы. Некоторое время кошки сидели в обществе ночного портье на ресепшене, это зафиксировала камера и своими глазами видел Субисаррета, – и только Варади до последней минуты оставался в неведении. Поведение кошек не назовешь странным, оно вполне естественно для животных. Неестественны лишь реакции людей, которые ведут себя так, как будто никаких кошек поблизости нет. Ориенталы добавляют мистики в это дрянное дело, так же как и проклятое окно в Ируне, что если

окно и есть дверь?

Эта мысль приходит к Икеру неожиданно, но лучше бы она и вовсе не приходила. Он не потерпит мистических обертонов в деле о вполне реальном убийстве. Покончили с Альваро вовсе не кошки и не фотографическая Рита Хейворт с холодильника, а тот, у кого достало сил проломить голову спящему. Орудие преступления тоже до сих пор не найдено, и это удручает Субисаррету не меньше, а может, и больше, чем все остальное. Рано или поздно мотив преступления выяснится, но что делать, если не будет найдена вещь, опустившаяся на затылок Альваро и в конечном счете убившая его?

Найдись она в самое ближайшее время – это существенно продвинуло бы следствие. Так же как и поимка венгра Варади. И Лали… Инспектор еще не решил, как относиться к Лали, к ее словам, которые трудно даже назвать показаниями. С одной стороны, девчонка очень помогла ему, рассказав о манипуляциях Лауры с багажом покойного. С другой… Она знает больше, чем говорит. Неизвестно, к чему это относится – собственно к информированности или к тем свойствам натуры, которые делают обычных людей медиумами и экстрасенсами.

Назвав Кристиана-Альваро Хлеем, девчонка в один заход выявила его сущность – «измененный». Но на все уточняющие вопросы инспектора следовал один и тот же ответ – «Я просто знаю». Стоит ли принимать на веру сказанное, покажет время.

Субисаррета вдруг подумал, что ему хотелось бы увидеться с Лали еще раз. И хотя общение с ней выглядит довольно специфически и требует усилий, – оно не в пример содержательнее, чем пустопорожние беседы с Каспером и Гретой. Икер не остался бы с ними и лишней минуты, если бы не трость. После провала фотографической миссии Микеля Субисаррета решил было, что ловить нечего, но спасение пришло неожиданно – в лице старика с тростью. Улисс (или лучше все же называть его Костасом Цабропулосом?) поднял ее – и этого достаточно, чтобы завладеть столь желанными отпечатками. Большого труда это не составит, стоит лишь сказать старикам, кем на самом деле является Икер. Осталось лишь вклиниться в монолог Греты, отчего-то превозносящей инспектора на все лады: