Зал молчал.

– Посмотрите на саму процедуру голосования! – говорила Наташа – Ведь такой поверхностный подход сродни безответственности. Общественные слушания не предусмотрены, а значит, процесс корректировки исключает саму идею открытости и массовости. Почему-то мы не хотим защищать полученную информацию и статусом государственной тайны. Хотя здесь, как раз, все понятно. Ведь собирает данные частный подрядчик! А теперь самое главное, для тех, кто думает лоббировать интересы отдельных структур. Вас самих отстранят от полученной информации. Только на этапе голосования за принятие закона ваши интересы, казалось бы, будут учтены. Но подумайте, что будет потом! Отсутствие конфиденциальности собранных данных будет распространяться на всех, включая и вас самих. Коле Шатилову, когда он был в боксе и готовился к ужасной смерти выжгли на руке номер – КШ2903, подобно тому, как давали номера в нацистских лагерях. Этот номер останется с ним навсегда и память о том, что с ним делали тоже. Аналогичное мы видим в законопроекте о Едином цифровом распределителе – человеку присваивается пожизненный номер. Согласно Законопроекту все сведения об одном физическом лице, включаемые в Регистр, образуют одну запись, которая идентифицируется уникальным несменяемым номером. Таким образом, уникальный номер будет идентифицировать именно конкретного человека. Присвоение номерного идентификатора человеку можно расценивать, как умаление достоинства личности, тогда как Международный военный трибунал в Нюрнберге в числе прочих преступлений признал практику присвоения людям пожизненных обезличивающих номеров и клеймения этими номерами преступлением против человечности, не имеющим срока давности. Неужели мы забыли уроки той страшной войны?

Наташа сделала трёхсекундную паузу в молчавшем зале, который слушал её с великим вниманием.

– Уважаемые коллеги! – Покровская олицетворяла собой само спокойствие и уверенность. – Нам ни в коем случае сейчас нельзя поддаваться ни панике, связанной с пандемией, ни излишней умиротворенности, корни которой опять же уходят в безответственность и лояльность к силам, которые обещают урегулировать создавшуюся сложную ситуацию при помощи тотального контроля. В первом случае, страна обрекает себя на экстренное введение чрезвычайной ситуации, которая будет действовать продолжительное время и позволит беспрепятственно обогащаться… структурам далеким от государства и парламента. А во втором – опять же на сцену выходят эти же силы. И у меня возникает законный вопрос! Почему мы, представители закона так усердно отстраняемся от участия в законотворчестве страны, отдавая все рычаги власти третьим силам. Получается, что ни народ, на который всем наплевать, ни Парламент, не получат никаких преимуществ от «Закона о едином цифровом распределителе». Все мы окажемся в той «корзине», которая полностью отстранена от управления страной. Вам это нужно, скажите мне, уважаемые депутаты?!