– Что делает этот человек на экране? – спросил Прайор, который поставил запись на паузу.

– Должно быть, вставляет ключ в замок. По моему мнению, очень на то похоже, – ответил Уильямс.

Запись пошла дальше. Фигура в капюшоне, низко склонив голову, смотрела на экранчик «Айпода», от которого к капюшону тянулся длинный белый проводок – к наушникам. Дверь открылась, и из-за нее хлынул свет. Фигура шагнула внутрь, и на этом запись оборвалась.

– Как работает данная система наблюдения, офицер Уильямс? – спросил Прайор.

– Она активируется датчиком движения. Камера автоматически включается, получив сигнал от датчика. Я проверил этот датчик в лаборатории и могу подтвердить, что он полностью исправен, как вы можете здесь видеть. Радиус его действия – десять футов. Любое движение в этих пределах включает камеру.

– Подсудимый по этому делу утверждает, что вернулся домой около полуночи. И что в девять вечера никак не мог повстречаться со своим соседом. Как вы можете прокомментировать данное утверждение?

– Это совершенно исключено. Он попал на камеру в двадцать один ноль одну. Все выглядит так, что именно Роберт Соломон вошел в свой дом через переднюю дверь, воспользовавшись ключом. Я проверил систему, и записи после этой отсутствуют.

Прайор сел на свое место, и Кейн увидел, как из-за своего стола поднимается Флинн. И прежде чем адвокат успел хоть что-то произнести, как Кейна отвлекли. Он бросил взгляд влево, в сторону источника шума. Двери зала были открыты, и в них только что вошли два детектива. Одним из них был Майк Андерсон, все еще с гипсом на руке. Второй, постарше, с седыми зализанными назад волосами, был, судя по всему, его напарником. Оба встали у задней стены зала.

Кейн вновь перевел взгляд на Флинна и подумал о своих ножах. Представил себе адвоката, связанного в каком-нибудь тихом местечке далеко отсюда. Там, где можно позволить Флинну орать во всю глотку. Представил, как выбирает нож. Дает Флинну посмотреть на это. А потом медленно подходит к связанному адвокату. Кейн умел резать так, что это могло показаться вечностью. Медленно вонзать нож в трепещущую плоть было для него истинным наслаждением…

Он встряхнул головой, постаравшись избавиться от этих фантазий. Его работа здесь еще не закончена. Осталось совсем немного.

Флинн подошел к Прайору и вручил ему какой-то переплетенный документ. Обвинитель быстро пролистал его. Даже с трибуны для присяжных Кейн отчетливо услышал его слова.

– Как вы это раздобыли? – спросил Прайор.

– С разрешения представителя нью-йоркской полиции. Торреса никто не остановил. А он – федеральный агент, и у него имелись на то достаточные основания. Так что если не возникло возражений, то ордер не требовался, – сказал Флинн.