Я услышал, как открылась входная дверь, и вошел Гарри с коричневым бумажным пакетом в форме бутылки. Пакет он поставил на кофейный столик вместе со стопкой почты, сходил за двумя стаканами и налил нам обоим.

– Что ты там смотришь? – спросил он.

– «Кегни и Лейси», – отозвался я.

– Всегда любил этот сериал, – сказал Гарри.

Отхлебнув бурбона, он поставил стакан на стол.

– Бобби Соломон хочет тебя нанять.

– Для чего?

– Он работает над пилотной серией для «Нетфликса» – про мошенника, который стал адвокатом, – с улыбкой ответил Гарри.

– Ничего из этого не выйдет, – буркнул я.

Заметив, что я смотрю на верхний конверт в стопке почты, Гарри взял его и отложил в сторону.

– Там для меня какие-то бумаги? – спросил я.

Он ничего не ответил. Я все смотрел на коричневый конверт – большой, знакомый.

– Дай мне его, Гарри, – попросил я.

Он вздохнул, подобрал конверт и передал его мне, сказав:

– Тебе совсем не обязательно заниматься этим прямо сейчас.

Я открыл конверт, вытащил из него бумаги и сел. Нога до сих пор жутко болела, но рана понемногу заживала. Док сказал, что еще пара недель, и я смогу обходиться без палочки. Теперь я чувствовал лишь тупую боль. Бумаги, разложенные передо мной на кофейном столике, ранили гораздо больнее. Я вытащил из стаканчика на столе одну из ручек, пролистнул несколько страниц и подписал свое согласие на развод и документ об опеке.

Осушил стакан, впервые за долгое время ощутив, как алкоголь ударил в голову. Гарри вновь наполнил его.

– Я могу поговорить с Кристиной, – предложил он.

– Не надо, – ответил я. – Так для них лучше. Чем дальше они от меня, тем им спокойней. Именно так и обстоят дела. Тогда, в доме у Бобби, когда Кейн угрожал мне и Харпер, я был почти что рад. Если б я был с Кристиной и Эми, он стал бы угрожать им смертью или чем похуже. Хорошо, что сейчас они далеко от меня.

– Бобби хорошо тебе заплатил. Ты можешь выйти из игры, Эдди. Заняться чем-нибудь другим.