— Погоди, не меняй тему. Ты сказал, что дописываешь книгу?

Ортигоса улыбнулся и кивнул. Ему и самому в это не верилось.

— Так и есть. Я частенько слышал истории о людях, пишущих роман за несколько недель. И всегда считал, что это из области научной фантастики. Или что авторы придумывают такие истории, чтобы вызвать к себе интерес. Но вот и со мной это случилось. Слова как будто… — Мануэль запнулся, подыскивая подходящую формулировку, — лились на бумагу, словно кровь из глубокой раны.

Сравнение получилось мрачным, Ортигоса умолк и задумался. Лукас уловил его настроение и решил поговорить о другом:

— Вот как, поедешь посмотреть дом… Значит, ты всерьез подумываешь здесь остаться?

— Не уверен. Но с каждым днем я все лучше понимаю, почему Альваро нравилось в Галисии, и хочу здесь задержаться. — Писатель поднял бокал с вином, и красноватый отблеск упал на его лицо.

На лозах уже не было темных, словно покрытых изморозью кистей, которые украшали склон еще месяц назад, а виноградные листья окрасились в бордовый цвет — почти такой же, как получающийся из них напиток. Легкий ветерок шевелил их, и казалось, что вся Рибейра Сакра охвачена пламенем, пожирающим изогнутые стебли, медленно умирающие, чтобы снова ожить к следующему сезону.

Подошел Даниэль, неся бутылку с приметной белой этикеткой, на которой красовалось одно слово — «Героика», написанное твердым и уверенным почерком Альваро. Мануэль и Лукас подняли бокалы, куда управляющий долил искрящуюся красную жидкость, и, не слезая с теплой стены, наблюдали за появившимся на винодельне Ногейрой. Он приехал с женой и дочками и остановился у крыльца, чтобы поболтать с рабочими, которые выкладывали мясо на гриль. Увидев Антию, Кофеёк, мирно лежавший у ног хозяина, подпрыгнул и помчался ей навстречу. Девочка приветствовала его громкими криками, а стоящая на склоне Шулия помахала им. Даже отсюда писатель и священник видели, что Ногейра с Лаурой держатся за руки.

— Похоже, они наконец-то поговорили, — улыбаясь, сказал Лукас и поднял свой бокал.

— Да, — ответил Мануэль, повернувшись, чтобы снова взглянуть на лейтенанта и его жену. — Очень похоже.

Когда гвардеец наконец подошел к ним, в руках он уже держал бокал, который Даниэль заботливо наполнил. Сел рядом с приятелями и достал из внутреннего кармана куртки небольшой пакет, завернутый в подарочную бумагу. Верный себе, он проигнорировал вопросительные взгляды друзей и кивнул в сторону катера, покачивающегося на волнах внизу, у подножия склона.

— Мне придется часто одалживать у тебя лодку. Как выяснилось, моей жене очень нравятся речные круизы, она считает их романтичными.