Ответ тот же. В зависимости от ситуации.

И мои возможности ограничены. Мои друзья дружны и с Миллисент. У нас общие друзья. У меня много клиентов, но большинство из них являются и клиентами жены. И лишь один вариант приходит мне на ум. Один-единственный человек, который сможет мне помочь.

Если Энди согласится.

64

64

До китайской закусочной «Золотой вок» тридцать минут езды от Хидден-Оукса. Я был в ней всего раз, когда ездил куда-то по делам. И она похожа на все китайские закусочные, что мне доводилось видеть. Я приезжаю туда рано и наваливаю себе на тарелку монгольский бифштекс, свинину в кисло-сладком соусе, курицу в соусе чоу-мейн и жареные овощные роллы. Я успеваю съесть только половину, когда в закусочную входит Энди Престон.

Я встаю и протягиваю ему руку. Он отталкивает ее и обнимает меня.

Энди – уже не тот человек, которого я знал до самоубийства Тристы. И даже не тот человек, которого я видел на ее похоронах. Он сбросил лишний вес. Теперь он даже слишком худой. Нездорово худой. Я говорю ему взять тарелку.

Китайскую закусочную выбрал он. Энди уехал из Хидден-Оукса после кончины Тристы, и Кекона говорила мне, что он забросил работу и все дни проводит в Интернете, убеждая незнакомых людей не убивать себя. Я этому верю.

Энди садится за столик и одаривает меня улыбкой. Пустой.

– Как жизнь? – спрашиваю его я. – Как твои дела?

– Не так чтобы очень. Но могло быть и хуже. Всегда может быть хуже.

Я киваю, впечатленный тем, что Энди говорит такие слова после всего, что с ним случилось.

– Ты прав, наверное.

– А как ты? Как Миллисент?

Я закашливаюсь.

– Охо-хо, – хмыкает Энди.

– Мне нужна помощь.

Он кивает. И не задает ни одного вопроса. Потому что он – мой друг, даже несмотря на то, что я был ему не самым лучшим другом.

Все утро я раздумывал над тем, что рассказывать Энди, а что нет. Главное – планшет. Я достаю его из моей спортивной сумки и подвигаю к нему по ламинированному столику.