Чад выбросил руку и щелкнул переключателем, выключив передачу. Лицо его стало маской ярости.

– Не смей рот открывать! – заорал он.

Из его рта вылетела слюна и затуманила низ остекления шлема. Но он опоздал.

Переводчик ответил, передавая слова Каза:

– Майор Громова, аналитики тут внизу посмотрели и думают, что выхлоп двигателя верхней ступени будет направлен в основном горизонтально вблизи Лунохода, поэтому проблем с пылью не возникнет.

Отлично, подумала она, упрямо глядя в глаза Чаду. При старте пыль с аппарата сметет. Если Челомей и его люди прочли между строк, они еще ближе его подвинут!

Чад потянулся было возобновить голосовую связь, как тут снова заговорил Челомей:

– Спасибо, майор Громова, мы вас поняли. А если… – Русская речь мгновенно оборвалась: Чад выключил всю аппаратуру внешней связи. Он заговорил по интеркому, зыркнув на Светлану:

– Еще раз такое устроишь, и я тебя убью!

Он молниеносно вскинул руку, ударил ее по шлему, и голова Светланы стукнулась о поручень. Она быстро сфокусировала зрение: не разбился ли поликарбонатный колпак? Но нет, отделались новой глубокой царапиной снаружи.

– Поняла? – потребовал он по-русски.

Она настороженно посмотрела на него:

– Да.

Он отвернулся и пощелкал переключателями:

– Космонавтка кивает, Хьюстон, извините за паузу. Я готов откачать воздух и выбросить мусор, когда вы будете готовы.

Она убралась с его пути, а он открыл шлюз и вышвырнул предметы; Светлана смотрела в иллюминаторы, проверяя, поняли ли ее намек в Москве. И с удовлетворением отметила, что Луноход все еще движется в рваном темпе, приближаясь к ЛМ с каждым импульсом активности.

Она напряженно усмехнулась.

Он, конечно, тут главный. Но она выиграла еще одно сражение.