— Спящий дом.

— Спящий дом, Спящий дом, — заговорили они все вчетвером.

— Спящий дом, Спящий дом, Спящий дом! — И в их голосах звучала невыразимая тревога.

— Спящий дом, — донесся вдруг отчетливый и громкий голос со стороны кровати.

Гельмут резко обернулся.

Двойник по-прежнему спал.

Гельмут не знал, зачем это делает, но он приблизился к кровати, посмотрел в лицо спящему и ровно, медленно проговорил:

— Меня зовут Гельмут Лаубе. Я нашел Спящий дом.

Двойник резко открыл глаза, и его тело забилось в судорогах.

В тот же момент забили часы, гулко и монотонно, будто колокола — это было похоже на те самые колокола, которые Гельмут услышал после взрыва моста под Бриуэгой. Двойник дрожал, его глаза закатились, пальцы впивались в простыню, губы его были раскрыты, а зубы с силой сжаты.

В доме Гельмута не было настенных часов.

— Дин-дон, дин-дон, мы попали в Спящий дом! — закричали нараспев голоса снаружи.

— Дин-дон, дин-дон, все теперь пойдет вверх дном!

— Дин-дон, дин-дон, нас не видно за окном!

— Дин-дон, дин-дон, пусть тебе приснится сон!

Часы продолжали бить.

— Как, еще один сон? — раздался за окном совершенно незнакомый удивленный детский голос.

— А мы скажем ему, что это последний, и он поверит!

— Вот он дурак! — захохотал ребенок.

Гельмут вдруг подумал: а может, это и вовсе не московская квартира. Он огляделся вокруг еще раз и понял, что это место напоминает скорее его берлинское жилье на Доротеенштрассе, где он жил после того, как съехал от родителей.