Но в то же время вовсе не природа сделала эту страну самой могущественной в мире, по крайней мере, на сегодняшний день. А нечто совсем другое: то, что трудно однозначно определить. «Американская свобода» — так заученно ответил бы любой из политиков, заботящихся только о собственном рейтинге, и был бы в корне неправ. Всевозможных ограничений, тотального контроля спецслужб, нелепых законов, да еще и разных в каждом штате, и в довершение ко всему — юристов, готовых завалить судебными исками любого, даже совершенно невиновного человека, в Америке больше, чем в любой другой стране (не считая лишь самых отъявленных диктаторских режимов). «Нерушимая американская конституция», — сказал бы убеленный сединами конгрессмен и ровно так же попал бы впросак. Тоненькая книжка, написанная отцами-основателями нации почти двести пятьдесят лет назад, — это лишь бумага в обложке, которая сама по себе, без воли людей, составляющих нацию, не имеет никакой силы. «Сообщество американских граждан всех национальностей, религий, оттенков цвета кожи, из которых великий плавильный котел столетиями формирует единую нацию», — сказал бы историк или философ и снова оказался бы неправ. Даже сейчас, в XXI-м веке, нация далеко не была сплоченной — напротив, борьба за свои права национальных меньшинств, а также острейшие противоречия между классами богатых и бедных, разрыв между которыми все увеличивается, в последние годы вспыхнули в Америке с такой яростью, которой не наблюдалось уже многие десятилетия. Цельностью и единством Соединенные Штаты могли похвастаться, пожалуй, лишь однажды в своей истории — при Рузвельте, во времена Нового курса и мести японцам за Перл-Харбор. Но этот период продлился недолго — от силы десятилетие. Но тогда что же продолжает гнать эту великую страну на всех парах вперед, несмотря ни на что? Военное доминирование над миром благодаря гигантскому бюджету Пентагона? Бездонные капиталы банкиров с Уолл-стрит? Беспрецедентный успех в мире продукции фабрики грез Голливуда? Безусловно, это важные факторы, но даже и они — это лишь надстройка, следствие могущества Америки, а не ее фундамент, первопричина.

Джек много раз задавался этим вопросом в юности, но все ответы, которые он находил в книгах или которые ему самому приходили в голову казались неубедительными, легко разрушаясь при логическом анализе. Все стало понятно лишь после того, как он начал путешествовать по другим странам и континентам, в этих поездках часто общаясь с местными людьми. Азиатские фермеры, все еще обрабатывающие рисовые поля средневековыми мотыгами, с горечью жаловались на отсутствие субсидий и кредитов государства. Французские виноделы с натруженными, мозолистыми ладонями ругали на чем свет стоит правительство социалистов, обложивших их неподъемными налогами. Греки проклинали немцев, силой затащивших их в Европейский союз, в рамках которого они из-за отсталых технологий и слишком жаркого климата оказались неконкурентоспособными, потеряв половину рабочих мест. Южные немцы из Баварии яростно возмущались мягкой политикой правительства в отношении мигрантов, наводнивших улицы крупных немецких городов и живших на средства налогоплательщиков, которых никто даже и не спросил. Были и такие страны, где граждане боялись даже шепотом, в разговоре один на один хоть немного покритиковать своих правителей, чтобы не навлечь на себя громадных бед.