— И никто ему не помешал?

— А никто не знал, что он здесь. Старик был совершенно ненормальным, но чертовски хитрым. Тайком приготовил все заранее — камни, цемент и прочее, а потом объявил, что на зиму уезжает в Неаполь. Прошло три месяца, прежде чем его нашли. Задолго до этого он ободрал пальцы до кости, пытаясь выбраться наружу. Оказался слишком хорошим каменщиком, бедняга.

— Какой ужас!

— Да. Даже в прежние времена, до того как Уилфред запретил ходить на мыс, местные избегали этого места, да и я, говоря начистоту, тоже. Лишь отец Бэддли иногда приходил сюда. По словам Грейс Уиллисон, Уилфред прочел здесь какие-то молитвы за душу прадеда, окропил все святой водой и тем самым очистил башню, как мог. Уилфред ходит сюда медитировать, во всяком случае, он так говорит. Лично я думаю, ему просто хочется иногда вырваться из Грэйнж. Мрачные семейные предания его не тревожат. Впрочем, Уилфреда-то они и не касаются. Он ведь приемыш. Впрочем, полагаю, Миллисента Хэммит вам уже рассказала.

— Нет. Я еще с ней не разговаривал.

— Ну еще скажет, скажет…

К удивлению Дэлглиша, Деннис Лернер неожиданно вмешался в разговор:

— А мне черная башня нравится. Особенно летом, когда мыс такой мирный, спокойный, весь золотой, а на черных камнях блестит солнце. Очень символично, правда? Башня выглядит такой волшебной, нереальной, будто ее построили, чтобы позабавить ребенка. А за всем этим кроются ужас, боль, безумие и смерть. Как-то раз я так и сказал отцу Бэддли.

— А что он ответил? — поинтересовался Джулиус.

— Он сказал: «О нет, сын мой. За всем этим кроется любовь к Господу».

— Мне не нужен фаллический символ, построенный викторианским чудилой, — грубо отрезал Джулиус, — чтобы помнить о черепе, который до поры до времени скрывается у меня под кожей. Как всякий разумный человек, я нахожу личные средства защиты.

— И какие же? — спросил Дэлглиш.

Тихий вопрос прозвучал строго, словно команда. Джулиус улыбнулся:

— Деньги и утехи, которые можно за них купить. Развлечения, друзья, красота, путешествия. А потом, когда этому придет конец — ваш друг отец Бэддли всегда напоминал, что рано или поздно все заканчивается, — или когда Деннисовы четыре всадника Апокалипсиса примчат, использую три пули из «люгера». — Он снова покосился на черную башню. — А покамест обойдусь без напоминаний. Я наполовину ирландец, и эта ирландская половинка делает меня чертовски суеверным. Пойдемте вниз, к морю.

Они осторожно принялись спускаться по неровной скользкой тропе. У подножия утеса Деннис Лернер подобрал коричневую сутану, аккуратно сложенную и для верности придавленную камнем. Запахнувшись в нее и подпоясавшись, он сменил спортивные ботинки на вынутые из кармана сандалии. Преобразившись и зажимая защитный шлем под мышкой, Лернер присоединился к своим спутникам, которые неторопливо брели по гальке.