— А теперь еще и его высокопреосвященство. И вполне возможно, что королевская семья уже осведомлена. С чем тебя и поздравляю!

— Проклятье!

— Мне нужна контринформация, сегодня, сейчас же. Я хочу быть в курсе всех грязных делишек «Тоталсекьюрити» и лично подлеца Сараголы. Мы закроем эту паршивую контору, сметем ее с лица земли. Они у нас попляшут! Ты уж постарайся, у нас должны быть весомые аргументы. Что есть на Гудонова?

— Время от времени он делает кое-какую работенку для «Тоталсекьюрити» но никогда не занимается добычей информации. Его люди специализируются на шантаже, вымогательствах и сведении счетов, их не используют для тонких работ. Луис, у меня пятнадцать человек следят за ней двадцать четыре часа в сутки. Они не спускают с нее глаз, мы знаем даже, сколько раз в день она ходит в туалет. И за все шестьдесят пять дней, что мы занимаемся этим делом, рядом с ней не был замечен ни один мужчина, подходящий на роль жениха или любовника. Я тебе подробно описал все в докладе. Она хорошая девочка, немного фантазерка, это да, но хорошая.

— Мне нужен Сарагола, хочу взять его за горло.

— Я принесу тебе его голову, Луис.

— А что этот Дельфоро?

— С ним тоже никаких проблем. Он всего лишь друг, ее бывший, преподаватель и доверенное лицо. Мы установили прослушку на его телефон и буквально напичкали дом микрофонами. Он ничего не знает. Совсем ничего. Она просила его совета относительно грядущей свадьбы, но имени жениха не назвала. Хотя мне кажется, что его интерес к девушке несколько превосходит обычную дружескую заботу о судьбе бывшей ученицы. — Эстрачан сделал паузу. Взглянув на молчащего шефа, он продолжал — Что же касается наркотиков… Ничего такого… Хотя в молодости, я имею в виду, в университете, наверное, она принимала наркотики. — Эстрачан взвесил на руке папку, которую дал ему Сандоваль. — Но мы не нашли доказательств того, что она принимает их сейчас. Никаких медицинских карт и психиатрических заключений не существует. Мы их уничтожили.